Текст прислан на конкурс «Художественное слово» 20.04.2017 г.
Об авторе. Ибрагимов Айрат Альфридович, родился в 1988 году, живёт в Татарстане (г. Лениногорск), работает учителем истории и обществознания.
Вершина
Вершина уходила глубоко в облака, и, в общем-то, самой вершины видно не было. Огромная гора с крутыми склонами просто уходила в небо и скрывалась за не уходящими облаками. Только одному удалось подняться и вернуться, но он так и не рассказал, что увидел. Вершина стояла, скрывшись от взоров любопытных. Многие пытались взять её, но лишь спускались ни с чем. А кто-то пропадал навсегда, унеся секрет с собой.
Осенним вечером в городок у Вершины на лошади приехал ещё один путник, назвавший себя художником. Он был высок и строен, на нём были старый, но чистый плащ и тёплая вязаная шапка. При нём был рюкзак, который не казался слишком тяжёлым. Когда его спросили, там ли его краски, он лишь улыбнулся и сказал:
— Только одного цвета. И я предпочитаю карандаш.
Он назвался Фарзом, и горожане хорошо его встретили. Ему дали хорошую комнату, окна которой смотрели на гору. Для него, похоже, это было важно, ибо чуть ли не каждую минуту он бросал свой мечтательный взгляд на неё. Подъём был его целью. За день до него художник лишь попросил показать ему, где живёт тот счастливчик, что видел истинную Вершину. И сколько бы ни говорили, что толку от этого не будет, он настоял на своём.
Свидетель жил на самом краю городка, дальнем от Вершины. Тот встретил его, сидя в кресле у дома, в окне которого показалась его жена. Сидение хозяина дома было повёрнуто от горы. Фарз сел на траву рядом, но лицом к горе и так, чтобы было видно лицо свидетеля. Они сидели, не проронив ни слова, несколько минут, пока их глаза наконец не встретились. Этого художнику было достаточно. Он просто кивнул и, ещё немного посидев, встал, чтобы вернуться в гостеприимный дом. Там он сказал, что пойдёт на вершину следующим утром.
Как только взошло солнце, Фарз собрал свои небольшие пожитки и отправился в путь, перед этим наказав приглядывать за лошадью. Он пошёл один, отказавшись от предлагавшегося проводника.
Солнце поднималось выше, но облака, окружавшие вершину, были весьма стойкими. Было очень тепло, и Фарз, поднявшись всего на первые сто метров, снял свой плащ, а потом и свитер, и уже в рубахе он продолжил подъём. Тропа проходила по краю леса, и Фарз с упоением глядел на открывающуюся картину; лишь местами деревья смыкали свои ветви с обеих сторон над головой, и получающиеся коридоры воистину восхищали туриста. Подъём казался некрутым. Воздух наполнялся щебетом ещё не улетевших на юг птиц. Фарз часто останавливался, чтобы осматривать округу, и его приводил в восторг всё более расширяющийся горизонт. Ему очень хотелось сесть и просто смотреть вдаль, но он решил потерпеть до скальной платформы, что находилась уже почти совсем рядом. Там он мог перевести дух и, кроме того, немного потворить.
Фарз поймал себя на мысли, что это самое великое, что он делает. Уехав из большого города от большого числа друзей и приятелей, он не на шутку всполошил их. Никто бы из них не понял его намерений, поэтому Фарз уехал внезапно, никому ничего не сказав. Сейчас они скрываются где-то далеко за горизонтом, а он наконец один. Он наедине с Вершиной.
Когда он поднялся на ту приглянувшуюся ему скальную площадку, перед ним расстелились квадратными пятнами бесконечные поля, которые лежали на равнинах и холмах и большинство которых были уже убранными. Во многих местах их прорезали лесные участки, которые вместе с тем украшали их для зрителей сверху. Отсюда было видно с полдюжины селений, не считая городка под ногами. А вот и реки блестят чешуйками на осеннем солнце. Фарз посмотрел наверх. Здесь облака уже казались грозным потолком, который едва шевелился. Но пока хотелось смотреть не туда.
Фарз был художником Слова. Он достал из рюкзака блокнот, карандаш и написал на чистом листе первую фразу. Вскоре выросли целые предложения, которые создавали складный рассказ. Когда писатель остановился, его взгляд вдруг остановился на одном месте тропы ниже, по которой он шёл. Там стоял большой медведь, смотревший прямо на Фарза; задержавшись так почти на полминуты, зверь быстро пересёк дорожку и пошёл вниз. Кого же ещё можно встретить? Приходилось надеяться, что волки не попадутся, ибо о них Фарз слышал не раз.
Где-то у самого горизонта шёл дождь, и Фарз продолжил подъём. После километра от основания горы деревья становились всё меньше, а земля стала устилаться нежнейшим на ощупь мхом. Мох под ногами был очень мягок, и они словно утопали в нём. Трудно было избавиться от соблазна лечь здесь и просто смотреть на глубокое синее небо. Так Фарз и сделал. Лёгши, как любой мечтатель, он стал всматриваться в облака. Движение их приводило в движение его мысль. Что есть облако как не густой туман, что застрял на определённой высоте? Туманы рассеиваются, но этот не хотел этого делать на протяжении многих лет.
Его раздумья прервал чей-то смех. Фарз поднял голову и увидел влюблённую пару, которая шла откуда-то со стороны. Молодые улыбались и, заигрывая, спускались вниз. Они совсем не заметили лежавшего в двадцати шагах писателя, а вскоре вовсе скрылись из виду, лишь редкие голоса стали немного доходить до этого места. Фарз достал снова свой блокнот и сделал новую запись. До облаков оставалось меньше того, что было уже пройдено.
Подъём становился сложнее. Фарз не прекращал писать, мысль рвалась из него, но теперь всё тяжелее. Какая-то птица вдруг нырнула в эти нависающие облака и появилась обратно. Увидела ли она что-то по другую сторону? Увидеть то же самому можно было, по крайней мере, преодолев большую гряду скал, которые местами были вертикальны. Становилось холодно, и снега становилось больше вокруг. Природа стала другой, и из-за нависающего потолка мир стал казаться тесным, хотя больших, чем здесь, просторов писатель никогда не видел.
Наступил миг, когда, взобравшись на большой осколок скалы, Фарз достал рукой до облака. Потоки пара, заклубившись, пошли прочь. Фарз засиял. Так далеко от мира он ещё никогда не был. Спускаться ни за что не хотелось. Спускаться и не было намерений. Вверх, только вверх.
Когда Фарз вошёл в туман, он достал новое изобретение — электрический фонарь. Он светил ярким светом и помогал хоть чуточку разорвать мглу. Ничего страшного не произошло, и разве что мысль о том, что можно заблудиться, посетила писателя. Вдруг то и произошло со многими пропавшими визитёрами? Но любопытство брало верх, и Фарз шёл.
Часы шли за часами, писатель ничего не писал, нигде долго не задерживался. Иногда приходилось выключать фонарь, чтобы его батарея не села. Но стало темнеть, и без него уже было не обойтись. И даже тогда ноги не могли остановиться. Подняв изобретение впереди, Фарз пробирался средь камней.
Прошли первый день и первая ночь. Всё вокруг уже было покрыто снегом, который шёл, почти не переставая. Фарз укутался, как мог, но холод медленно захватывал его тело и пробирался в сознание. Ещё и дышать становилось тяжелее. Хотелось мгновениями сдаться и спуститься вниз. Но Фарз живо представлял себе это — и тут же он одёргивал себя. Не может он себе этого простить.
Вершина же приготовила своё большое испытание. Ко второму вечеру началась страшная буря, которая возникла словно ниоткуда. Ветер забивал жгучий снег во все складки одежды, его плащ разрывало, а шарф унесло в пустоту. Весь мир будто готов был растерзать непрошенного гостя этого самого сокровенного места. Писатель падал, вставал и снова двигался, глубоко вгрызаясь в облака.
И потом почему-то стало легче идти. Воздух успокоился. Опасных камней стало меньше, а туман, казалось, стал жиже. Вдруг Фарз почувствовал что-то странное, а затем он услышал как будто эхо, но откуда оно, было трудно разобрать.
Блуждая в беспамятстве, он понял одну простую вещь: он уже не поднимался, а спускался. И он явно никуда не сворачивал, не возвращался назад. Его путь пролегал строго наверх… Только верх стал низом. Фарз был сильно поражён эти открытием. Он огляделся вокруг. Показалось ли, но ему представились скалы повсюду. Облако стало рассеиваться, и он убедился в своей правоте. Он посмотрел наверх и обомлел: Фарз стоял на дне огромного колодца, стены которого спокойно свисали над ним, оставив где-то очень высоко одно отверстие, откуда внутрь заливался свет. Колодец был широким, метров двести от одной стены до её противоположности. И в середине кто-то был.
Фарз смело направился к нему. С каждым шагом он всё больше понимал, кто это, и от его волнения мысль улетучивалась. Перед ним стала девушка, которую он знал и не знал одновременно. Она улыбалась ему, и от этого по изломленному телу писателя расплылась теплота. Он только хотел что-то сказать ей, но она крепко прижалась к нему. Фарз вернулся домой.
Он оставил Слово. В нём осталось только Чувство.
© Айрат Ибрагимов, 2017
Один отзыв
Как хорошо, что вершина — это любовь=)