Нина Ковальчук. Голос из прекрасного далека

Горы, снег, лыжник, фото

Текст прислан на конкурс «Художественное слово» 19.04.2017 г.

Об авторе. Нина Ковальчук. «Получив в Ленинградском гидрометинституте профессию синоптика, длительное время работала на Таймыре, так же долго сотрудничала с местной газетой. Живу в Санкт-Петербурге».


Голос из прекрасного далека

Пролетело уже несколько месяцев после того, как Оксану Терехову «ушли» из газеты, но она все еще пребывала в прострации. Сокращение оправдывали возрастом: ей уже за пятьдесят, а сейчас время молодых. Тем не менее, непроизвольный внутренний протест тормозил благие намерения собрать воедино волю, силы и возможности. Для нормального продолжения жизненного пути. Да, у каждого свой крест. Как утешение — у многих кресты и вовсе неподъёмные.

Этот текст победил в конкурсе. Поинтересуйтесь.

Убедилась: оказавшись за бортом, нужно выплывать самостоятельно. Новые или накопленные материалы Оксана «подбрасывала» изданиям, которым хорошо было известно ее имя. Одни печатали с готовностью, но без гонорара, другие — за копейки. Но и это скромное вознаграждение в сознании Тереховой приобретало все большую ценность. Пыталась перебиться сценариями — для юбилея, свадьбы, других торжеств. Каждое такое творение индивидуально, с претензией на эксклюзив. Поскольку заказчики — все «свои», эта нехилая работа выполнялась безвозмездно. Требовать плату со знакомых неловко, а сами недогадливы. Как достойно выжить в этом мире пишущему человеку, бывшему собкору? Зовёт к себе начатая книга. Но не работается! Не вдохновляется! Не пи-шет-ся!!! Нужны перемены, впечатления, потрясения, в конце концов! Только без депрессивных поводов.

* * *

На платформе метро Оксана вдруг застыла в оцепенении.

И было отчего! В двух шагах от нее стояла девушка. Не просто похожая — Терехова узнала в ней двадцатилетнюю себя! Стрижка, жест правой руки, поправляющей челку, характерное движение левого плеча, на нем сумочка на длинной ручке. Ее сумочка! Любимый свитерок — черный, тонкой шерсти, под горлышко, на него пришлось потратить месячную стипендию. Прямая бостоновая юбка чуть выше колен, туфельки на невысокой шпильке, в руках томик в светлой обложке. Оказывается, как мила! Фигурка ладненькая. Девушка повернула голову и скользнула по Оксане внимательным взглядом — именно тем, тридцатилетней давности — настороженно-любопытным.

Сама, терзаясь шоковым любопытством, Терехова шагнула вслед за «собой» в переполненный вагон. Выйдя через несколько станций, дамы оказались в небольшом парке с идиллической тишиной, умиротворенностью.

«Не знаю, с чего начать, но не могу её отпустить просто так», — мысли бывшего собкора путались.

— Извините, Вас как зовут? Хотя… ведь Оксана?

— Да. Но меня все друзья Алькой зовут.

Конечно! Еще в детстве Терехова получила имя Алька. Несколько лет оно устойчиво держалось, пока не уехала по распределению на Сахалин. Для друзей из «той» молодости она до сих пор Алька. Только маме не нравилась эта игра с именем. Для нее дочь оставалась Оксаной, Оксаничкой (через «и»), как она ее любила называть.

— Скажи, — Терехова непроизвольно перешла на «ты», — Кто же ты? Студентка, учишься на литературном?

— На журналистике — параллельно, второе высшее. Основной факультет — инъяз. Французский, испанский. Сам по себе иностранный язык мало что значит, а как сопровождение к специальности — круто, то, что надо. Я смогу работать за границей, и просто путешествовать, писать об этом.

«Какой подход!» —мысленно оценила Терехова. В студенчестве ей тоже хотелось объять необъятное: писать, путешествовать, знать иностранные. Учась, на литературном факультете, пошла на трехгодичные курсы французского, которые так и не окончила. Мотивацию для окружающих, а, главное, для себя обосновала быстро — «надо готовиться к диплому, к госам». Словом, гналась за журавлем, имея какие-то эфемерные представления о будущем. А здесь все конкретно, осязаемо.

— И кто тебя надоумил получить сразу два высших?

— Но ведь это обычная практика. Многие так делают. — Алька знакомым жестом слегка пожала плечами. — Известно, чем больше занят, тем больше успеваешь.

— Алечка, а твой старший брат Андрей, он ведь оптик? Где он сейчас?

С сердечным замиранием ждала ответа: ее брат Андрюша, Андрей, прекрасный инженер, изобретатель, вынужден был уйти с развалившегося завода. Живя в небольшом поселке, перебивался случайными слесарными работами, лишь бы продержаться с семьей. Единственная отдушина — горные походы, в которых был опытным, признанным специалистом. От мамы скрывали его тяжелые маршруты, приходилось одной волноваться за брата. Умер несколько лет назад от сердечного приступа уже после ухода мамы.

— Андрей работал на заводе после Политеха. Из-за небольших заработков ушел в спорт, сделал хобби средством для жизни. Работает частным тренером по горному туризму и альпинизму. Сейчас он с группой на Тянь-Шане.

— Но это же очень опасно! У него ведь с сердцем проблемы. Надо беречься! Берегите, берегите его! — почти закричала Терехова.

— Он не может без этого, живет в походах. Профессионал, его уважают. — собеседница едва заметно вздохнула. — Маме всего не говорим. Знаете же, позвонить можно из любой точки земного шара и сказать, что ты в бане под Ярославлем.

Мама! Оксанино сердце на мгновенье замерло и затрепетало, как крылья испуганного воробышка.

— А как… как мама?

— Все хорошо. Живет все в том же селе, где родилась. Уже не учительствует, на пенсии. — Спохватившись, Алька поспешно раскрыла сумочку, достала мобильник. — Я должна ей сейчас звонить. Извините!.. Ма, привет!

— На громкую! Пожалуйста, на громкую! — Оксанин порыв был таким внезапным и стремительным, что опешившая девушка переключила связь.

— Здравствуй, Оксаничка! Ну, как ты там, доча?

Господи! Этот голос, такой пронзительно родной и такой далекий мог принадлежать только одному единственному человеку во всей вселенной — маме. Ее маме! Он прозвучал из глубины десятилетий и был адресован ей, Оксане, а не этой, девочке, полностью отдавшейся разговору с матерью — преданно и нежно! Алька уже отключила громкую, отошла в сторонку, прижимая телефон к уху. Но потрясенная Оксана ничего не слышала, не видела и, казалось, не жила. Она не ощущала себя и ничего вокруг, образовавшаяся пустота до краев заполнилась любовью, нежностью родного голоса, а он переливался из души в душу. Как музыка — невесомая, умиротворяющая, бесконечная! Словно унесенная ветром шелуха, исчезли суетность бытия, мелочность проблем, терзания душевных обид. Терехова как бы увидела очищенные от плевел зерна — поняла главное.

Когда она очнулась, нашла себя в том же парке, у лавочки, где они остановились с Алькой. Но девушка исчезла, как будто ее никогда не существовало. Что это было? Существует ли сама Терехова в этом мире? Женщина медленно побрела в сторону метро. Вдруг ее взгляд упал на лавочку, зацепился за что светлое. Это был забытый Алькой томик Стендаля «Красное и черное» на французском языке. Взяла в руки, полистала. Записка меж страниц: «Любовь движет Солнце и светила».

«Да, любовь»,— мысленно подтвердила Терехова. Она получила ответ на все свои вопросы.

© Нина Ковальчук, 2017
Полюбилось? Поделитесь с друзьями!

Вы прочли: «Нина Ковальчук. Голос из прекрасного далека»

Теперь послушайте, что говорят люди. Скажите и своё слово, коли желаете. Чем больше в мире точных слов, тем счастливее наше настоящее. То самое, в котором каждый миг рождается будущее.

Не видите формы комментариев? Значит, на этой странице Олег отключил форму.

9 отзывов

  1. Нина, это — супер! Понравился очень. Зацепило и унесло в Ваше повествование. Моя Вам пятёрка.

  2. Ну, что — хороший рассказ. Слегка романтичен и оттого непонятен. Пиши дальше.

  3. Удивительно,что только не напридумано в рассказах (почти у всех),и все в них так правдиво и так реально.Браво вам,Нина.

  4. У всех у нас разные предпочтения. С моей «колокольни» — это самый лучший рассказ.

  5. Тонко и красиво. Приятно вас читать, Нина! Трогает. И думаешь о том рубеже в полвека. И страшно и странно. Спасибо вам.

    1. Дорогие коллеги! Всем сердечное спасибо за внимание, за высокую оценку моих скромных творческих изысканий. На самом деле, у вас есть чему поучиться, чем я с удовольствием воспользуюсь. Творческих вам удач и находок! Безошибочное направление всегда укажет душа.

Добавить комментарий для Рита Отменить ответ

Ваш email не публикуется. Желаете аватарку — разместите своё личико на Gravatar. Оно тотчас проявится здесь!

Отзывы премодерируются. Символом * помечены обязательные поля. Заполняя форму, вы соглашаетесь с тем, что владелец сайта узнает и сможет хранить ваши персональные данные: имя и электронный адрес, которые вы введёте, а также IP. Не согласны с политикой конфиденциальности «Счастья слова»? Не пишите сюда.

Чувакин Олег Анатольевич — автор рассказов, сказок, повестей, романов, эссе. Публиковался в журналах и альманахах: «Юность», «Литературная учёба», «Врата Сибири», «Полдень. XXI век» и других.

Номинант международного конкурса В. Крапивина (2006, Тюмень, диплом за книгу рассказов «Вторая премия»).

Лауреат конкурса «Литературная критика» (2009, Москва, первое место за статью «Талантам надо помогать»).

Победитель конкурса «Такая разная любовь» (2011, «Самиздат», первое место за рассказ «Чёрные снежинки, лиловые волосы»).

Лонг-листер конкурса «Книгуру» (2011, Москва, детская повесть «Котёнок с сиреневыми глазами»).

Призёр VII конкурса имени Короленко (2019, Санкт-Петербург, рассказ «Красный тоннель»).

Организатор литературных конкурсов на сайтах «Счастье слова» и «Люди и жизнь».

По его эссе «Выбора нет» выпускники российских школ пишут сочинения о счастье.

Олег Чувакин рекомендует начинающим писателям

Вы пишете романы и рассказы, но выходит незнамо что. Показываете друзьям — они хвалят, но вы понимаете: вам лгут.

Как распознать в себе писателя? Как понять, стоит ли мучить себя за письменным столом? Почему одни авторы творят жизнь, а другие словно полено строгают?

Вопрос этот формулируют по-разному, но суть его неизменна.

У Олега Чувакина есть ответ. Прочтите его книгу. Она бесплатна. Не надо подписываться на какие-то каналы, группы и курсы. Ничего не надо — только прочитать.

Сборник эссе «Мотив для писателя» Олег создавал три года. Двадцать эссе сами собою сложились в книгу, посвящённую единственной теме. Теме писательского пути. Пути своего — и чужого.

Коснитесь обложки.

— Олег, тут так много всего! Скажите коротко: что самое главное?

— Самое главное на главной странице.