Муза

Космос, фантазия, вдохновение, муза, планета муз

Предисловие издателя

Этот космический рассказ написала ко дню моего нынешнего рождения Нетта Таль из Канады.

Читатель, знающий мои тексты, обнаружит в «Музе» немало аллюзий на сюжеты знакомых рассказов. Скажу больше, скажу музыкально: это вдохновенное попурри, сочинённое и исполненное талантливым человеком, наделённым богатой фантазией, обладающим виртуозной техникой и умением импровизировать.

Я очень рад дружбе с умницей, живущей в Виннипеге — городе таком же снежном, как Тюмень.

Рассказ публикуется с разрешения автора.

О. Ч.

Муза (рассказ)

Нетта Таль

Ирка взглянула на часы: пора. Дальше тянуть нельзя. Как говорится, перед смертью не надышишься. Она посмотрела на мужа: тот спал на боку, вытянув вверх руку и поджав колени, будто готовился к прыжку. Димкина полуседая, когда-то огненно-рыжая борода в свете луны казалась совсем белой. Брови разлохматились, старый армейский шрам на переносице проступил особенно чётко. Дима причмокнул, нахмурился и вдруг рявкнул:

— Куда?!

Ирка замерла. В животе ухнуло, будто плеснули ледяной водой. Проснулся?! Всё пропало?

Если честно, она не знала, чего хочет больше. Если проснулся — значит, не судьба. Будем жить как жили. Уснуть уже вряд ли получится, но разве впервой? Лежать, уставившись на голые ветки тополя за окном, подсчитывать, прикидывать, вспоминать… Утром готовить завтрак, кормить кур, править чужие тексты, вязать чужие шапки, подшивать чужие брюки… Мыть посуду, стирать, гладить, опять готовить и иногда смотреть дурацкие сериалы про чужие жизни.

Димка всхрапнул, почесал нос и повернулся на другой бок. Даже во сне он старался держаться от неё подальше. Нет, так больше нельзя. Это называется тянуть кота за хвост. Резать так резать!

Ирка вылезла из-под одеяла, сунула ноги в новые мохнатые тапочки с заячьими ушами — подарок мужа на Восьмое марта, накинула халат и на цыпочках вышла в кухню. Там она быстро переоделась в спортивный костюм, с трудом застегнула молнию и посмотрела в зеркало.

А чего, собственно, ждала? За последние годы набрала килограммов пятнадцать лишних и теперь весила больше, чем на девятом месяце с Коськой. Правда, всё ещё меньше, чем с Ксюшей.

Всё, что было хорошего — ямочки на щеках, такие яркие губы, что даже красить не надо, пепельная коса колоском, лёгкость, смешливость, — всё затёрлось, отяжелело. Губы высохли, ямочки вытянулись, поделили щёки пополам. Брови выцвели. А волосы… Волосы она уже давно стригла под мальчика. Так удобней.

Но даже не в этом дело. Пропасть, да что там, тектонический разлом между ними рос с каждым днём. И виновата была в этом только Ирка.

Дима — он же такой романтик… Красивый, умный, честный. Невероятно талантливый. За год не написал ни строчки. Психовал, запирался в кабинете, отключал телефон, читал горы книг, уезжал с палаткой в лес. И ничего. А как орал на Коську с его барабанами! Коська перенёс студию сначала в сарай и репетировал с лопатами и граблями, а потом и вовсе увёз к другу. Но даже когда дома наконец стало тихо, ничего не получалось. Дима теперь правил только чужие тексты. Бездарные и талантливые, и не ясно было, что хуже.

А Ирка что? Да, вязала на заказ. Да, шила, иногда пекла. Кур завела, огород летом. Но то, что удавалось скопить, как-то умудрялась профукать. И даже больше.

В девяносто восьмом, например, так тщательно просчитала, вычислила риски, все предусмотрела, а самое главное — убедила Димку. Взяли ссуду и вложили в беспроигрышное, казалось бы, дело. Прогореть было невозможно, все расчёты просто кричали: ура, у нас получилось! Но грянул дефолт… Долги закончили выплачивать только позапрошлым летом.

Или вот недавно. Купила биткоинов. И что? Улетели в чёрную дыру вместе с Димкиной мечтой о новой лодке. Он даже не ругался, просто посмотрел на неё как на неведому зверушку и ушёл к себе…

Ирка надела куртку, сапоги, белую вязаную шапочку. Села за стол, взяла бумагу и ручку. Написала:

Димка! Прости, если сможешь! Так дальше жить нельзя. Кто-то должен сделать шаг. Дети уже большие. Это для нас с тобой. Очень люблю. Твоя Ира.

Я знаю, ты справишься. Прости!

Коська на завтрак ест яичницу с поджаренным хлебом, а Ксюша — булочку с шоколадной пастой. Твои рубашки в шкафу, после стирки — сразу на плечики, тогда гладить не надо. Да, купила тебе носки, на полке под трусами. 2 уп.

Она многое ещё хотела написать, но время поджимало. Сложила записку вчетверо и сунула под мужнину чашку.

Заглянула к Ксюше. На подушке, в желтоватом свете ночника горели золотые монетки кудряшек. Дочка до сих пор боялась спать без света. Поцеловать не решилась: вдруг разбудит? На тумбочке — единорог Савелий и книжка «Влюбить за 90 секунд». Издав горлом странный звук, Ирка прикрыла дверь.

У Кости было закрыто, и она вспомнила, что давно хотела смазать петли, но всё время что-то отвлекало. Постояла, погладила дверь. Тишина. Коська с самого рождения спал очень тихо. Страшно подумать, сколько ночей провела, прислушиваясь к его дыханию. Первенец, что тут скажешь… Шмыгнула носом.

Так! Всё! Решительно развернулась и шагнула к двери.

* * *

Звездолёт Ирка собрала из старых стиральных машин, поэтому на одном боку было написано «Малютка», а на другом — «Bosch».

«Малютка Бош» была высотой метра два, шириной — полтора и походила на толстый, кривоватый карандаш без грифеля. Накрытый брезентом корабль стоял за сараем между дырявыми корытами, поломанными граблями и лопатами. Хлам, скрытый от мира с одной стороны стеной сарая, а с другой — лесом, никого не интересовал. Лучшего места для тайного увлечения не найти.

Ирка сняла брезент, притоптала снег, поставила стремянку, взобралась и открыла люк. Она очень боялась, что не влезет, хоть и проверяла миллион раз: параметры собственного организма были самыми непредсказуемыми. Но всё получилось. Если и поправилась, то только самую малость: пришлось снять куртку и втянуть живот. И вот ремни пристёгнуты, координаты введены, всё продумано и собрано: в баллоне — кислород, в сумке — бутерброд, термос, фонарик и на всякий случай косметичка. Ирка ещё раз оглядела двор, дыру в заборе, сарай, крышу дома, над которой клубился дымок, прошептала «Простите, родные мои!» и повернула ручку пульта на режим интенсивной стирки. Лампочки загорелись, замигали, запикали. Готово!

Ирка вздохнула и нажала на кнопку «Старт».

Мир схлопнулся.

И… завибрировал! Как она и ожидала, коэффициент искривления пространства, помноженный на коэффициент трения и гравитационную постоянную, численно равную модулю силы тяготения, действующей на точечное тело G = 6,67408(31)·10−11 м3·с−2·кг−1, или Н·м2·кг−2, вызвал жуткую болтанку. Тряска не прекращалась минут пять. Ирку крутило, вертело и швыряло. И несмотря на то, что она заранее приняла таблетку аэрона, всё равно еле удержала вчерашний ужин. Постепенно тряска утихла, вращения «Малютки Боша» стали походить на деликатную стирку без отжима.

Ирка смотрела в иллюминатор, вцепившись в ручку дверцы. Пальцы побелели, сердце билось в горле, ручейки пота подлыми змейками расползались по спине. Она точно знала, что цель должна быть видна уже очень хорошо. Но, сколько ни вертела головой, сколько ни всматривалась в черноту, стараясь разглядеть хотя бы намёк, — всё впустую. За поцарапанным мутным стеклом была только бескрайняя ледяная космическая бездна, мёртвая и стерильная.

Неужели зря?! Неужели опять всё испортила?! Все старания, расчёты, ночи за компьютером и в сарае, время, украденное у семьи, — всё потрачено зря? Опять профукала? Только теперь на кону не деньги! Что деньги? Тьфу! На кону её, Иркина, жизнь…

Она, конечно, предполагала, что может случиться такой вот «дефолт», для этого и записку писала. Но почему-то думала, что всё произойдёт мгновенно, даже испугаться не успеет. А зря.

Умереть не страшно. Кислорода хватит часа на два, а потом пять минут, и готово.

На самом деле страшно не умереть. Ужасно, до мурашек, до онемения кончика носа пугала мысль о вечности и о бескрайней Вселенной. И её, Иркином, колоссальном одиночестве. А вдруг тут, за миллионы километров от Земли, совсем другие законы мироздания? Мы же ничего не знаем! Одно дело — смастерить звездолёт из стиральной машины, совсем иное — понимать в таких тонких материях, как душа, бессмертие, вечность. Это Димкин мир, это он в нём как рыба в воде… В бога Ирка не верила, а теперь получалось, что эту роскошь можно позволить себе лишь на Земле.

Она вдруг подумала о дыре в заборе, о недовязанном свитере для Ксюши, вспомнила, что так и не дочитала последнего Лукьяненко, что у Коськи экзамен по английскому в четверг, а у Димки очередь к зубному, и он наверняка забудет. Слёзы капали и повисали в воздухе. Отражаясь от Иркиной зелёной толстовки, они были похожи на крошечные прозрачные арбузики. Арбузики! А как же семена карликовых арбузов, которые припасла ещё осенью?

Арбузные мысли вывели Ирку из ступора. Надо возвращаться! Но как? Думай, голова! Она повисела с минуту, потом отстегнула ремни, вынула из шкафчика сумку, достала бутерброд, термос. Дурацкая привычка — размышляя, жевать. Скоро ни в один звездолёт не влезет.

Ирка откусывала от хлеба с ветчиной, запивала сладким чаем и смотрела на чёрный бескрайний космос, на миллиарды звёзд, на пылинки, медленно и важно проплывающие мимо иллюминатора. Без сомнений, ошибка где-то в расчёте координат, но где именно? Она порылась в сумке, вывернула карманы куртки, штанов, но ни карандаша, ни бумаги не нашла.

Зато нашла косметичку.

* * *

Ирка мрачно смотрела на панель, формула ей категорически не нравилась. Вернее, первая половина получилась очень даже хорошо — нежно-розовая, с перламутром, тогда как вторая вышла кирпичной, почти коричневой. Сочетание, конечно, безумное, но других помад с собой не было. Кирпичную подарила свекровь, и именно эта половина формулы страшно Ирку раздражала.

В этой части сквозила явная фальшь, оставалось понять, где именно. Так-так. Формулу она писала ночами, с понедельника по четверг. Вот тут, на числе 300, у соседа завизжала пожарная сирена. На логарифме явился голодный и злой Бармалей, орал и драл когтями дверь. Здесь два интеграла и извлечение квадратного корня из коэффициента… — подгорели макароны. Тут уже почти закончила и включила «Битлов». А это…

Ирка смотрела и не могла понять, откуда взялось число 564. Такой константы нет, и из вычислений получиться не могло. Тогда как?!

Она вдруг выдохнула с такой силой, что её реактивно шарахнуло о заднюю панель. Точно! Ну конечно! Ночью ворвалась всклокоченная Ксюша с воплями, что завтра срочно надо 564 рубля на подарок учительнице! И пока Ирка отсчитывала деньги из заначки, цифра застряла в голове, как гвоздь в полене! На самом деле, конечно же (тут она даже рассмеялась), не 564, а 504! Вот вам и решение, вот вам и разница в шестьдесят миллионов километров!

А значит… А значит, надо выставлять не интенсивную стирку, а режим ополаскивания с отжимом! Ура! Ларчик-то открывается просто!

— Полный вперёд! — бодро скомандовала себе Ирка и повернула ручку пульта.

«Малютка Бош» вздрогнула и затряслась. Ирка вцепилась в ремни. А что, если опять ошиблась? Второй такой удачи не будет. Но в иллюминаторе наконец показалась розовая точка, которая увеличивалась с каждой секундой. Болтанка усиливалась, планета росла, она искрила и светилась в темноте, как ёлочная игрушка: блеск минералов пробивался даже сквозь плотный слой облаков. Вот это да! Жаль, телефон не взяла, пара снимков точно не помешала бы.

Долго любоваться не пришлось: «Малютка Бош» вошла в атмосферу. За иллюминатором полыхнуло, Ирку тряхнуло, мотнуло, вдавило щекой в стену. С неимоверным трудом она подняла тяжеленную руку, нащупала рычаг, и «Малютка Бош» со скрипом выпустила тормозные подушки. «Развалится», — успела подумать Ирка, прежде чем снаружи ухнуло, грохнуло, бахнуло, пронзительно засвистело, заскрежетало, и мощнейший толчок швырнул её сначала на потолок, а затем на пол.

* * *

Она очнулась от того, что мучительно хотелось шоколаду. Иллюминатор светился закатным заревом, хотя известно: на этой планете нет ни закатов, ни рассветов. ККИД-0001 со всех сторон равномерно освещён двадцатью четырьмя солнцами, и время суток, как и время года, тут всегда одинаковое.

Она встала, потёрла щеку и внезапно ощутила такую лёгкость, будто и не рожала никогда. Неудивительно: планета-то меньше Земли, вот и сила притяжения слабее! Такая вроде бы мелочь, а как приятно! Резво закрепила верёвочную лестницу и выбралась наружу.

И оцепенела.

Музы были повсюду. В клубах розового тумана они сверкали, искрились и испускали матовый, будто подводный свет. То, что эти кристаллы и есть музы, Ирка знала точно. Уж в чём в чём, а в минералах она разбиралась. Не зря же кончала горно-металлургический.

От огромных, величиной с дом, до совсем крошечных, не больше бусинки, самых причудливых форм и оттенков, они сверкали лиловыми и маджентовыми гранями, отсвечивали аметистом и розовым кварцем, горели глицинией и фуксией и кое-где мелькали рубиновыми всполохами.

Ирка вздохнула: вот почему такая несправедливость? Одним всё, а другим — ничего. Хотя наверняка на Земле тоже так было, это потом всё растащили…

Пахло озоном и диоксидом титана, музы под ногами сухо похрустывали, и Ирке подумалось, что ходить по этому богатству ногами — кощунство. Она села, взяла самую светлую, почти белую музу, круглую и холодную, как льдинка, подкинула и поймала. Шарик сверкнул на ладони, словно подмигнул.

— Съесть тебя? — спросила Ирка.

Муза оказалась сладкой, немного с кислинкой, как малиновое мороженое. Попробовала другую: тёмно-лиловую, матовую и многогранную, мятно-шоколадную. Третья была горячей, каплевидной и почти алой, и пахла яблоком с корицей. Ирка только собралась её съесть, да так и застыла с открытым ртом. Её внезапно осенило: а ведь время полёта можно сократить почти в десять раз! Там ведь искривление такое… и если перемножить составляющие, а потом вычесть кубический корень, всё в минус восьмую степень… Починить болтанку вообще ерунда! И не развалится! Ещё! В кладовке шесть (!!!) бесхозных утюгов, и мечта о машине времени, может, и не мечта уже! О-го-го! Кстати, если добавить в тесто… элементарно!.. А Ксюшин свитер? Распустить до воротника, там совсем по-другому надо, схема-то неправильная! Гиацинты сажать не вдоль забора… Забор! Арбузы!!!

А она сидит тут, музы жуёт!

Ирка быстро напихала в карманы кристаллов, вздохнула (сколько добра пропадает!), с разбегу запрыгнула в звездолет и, ещё раз с грустью взглянув на усыпанную сокровищами планету, задраила люк.

* * *

Долетела и правда быстро, и совсем почти не трясло, но «Малютка Бош» всё же не выдержала. Она брякнулась прямёхонько в двухметровый сугроб и со страшным грохотом развалилась на запчасти: барабаны и фильтры, предохранители и амортизаторы, ремни и микросхемы, всё разлетелось в разные стороны. Ирку отбросило метра на два, чудом не зашибив мотором. Следом вылетела сумка. Грохот утих. Земная гравитация придавила мычанием коров, сигналами машин, шумом телевизоров, звоном посуды. Где-то плакал ребёнок. С соседнего участка потянуло табаком, надрывно закашлял Николаич. Хлопнула дверь.

Ирка полежала, потом поднялась, отряхнулась, подобрала с земли вещи и тихонько, стараясь не скрипеть снегом, на цыпочках пошла к дому. На часах было без пяти шесть, и Ирка очень надеялась, что её ещё не хватились.

Но, завернув за угол сарая, увидела Коську. Коська стоял на крыльце в куртке, трусах и кирзовых сапогах.

— О, мать! — Он зевнул. — Ты откуда?

Ирка растерялась.

— Как откуда? С Луны свалилась. — Она хохотнула.

Сын молча ждал.

— В уборной была…

— С термосом, — уточнил Костя. — В уборной.

Ирка не ответила, спрятала термос, но Костя не унимался:

— А что за грохот?

— Какой грохот? А, это… Не знаю, кошки, наверное.

— Кошки, — повторил Костя с нажимом.

— Ну, или лисы. Что пристал? Отец проснулся? — перевела она тему.

— И-и-зна-а-а-йу. — Коська опять зевнул. — Ещё не видел.

Ирка выдохнула.

— А ты тут чего стоишь?

— Тебя жду. Где мои носки?

«А если бы не долетела? — подумала Ирка. — Как они тут без меня?»

— Твои носки на месте. Под креслом. В диване. Под столом.

Коська закатил глаза:

— Я серьёзно.

— Зайди в дом, — сказала Ирка. — Простудишься…

В доме было тепло, гудел фен, пахло шампунем и горячими Ксюшиными кудрями. Ирка проскользнула в кухню и высыпала музы в ящик. Вытащила ночную записку из-под чашки и бросила в помойное ведро. Нажала на кнопку чайника и только успела скинуть сапоги и куртку, как в кухню вошёл Димка.

У Ирки сердце защемило. Какой он бледный, худой и растрёпанный, правая щека помята, под глазами — мешки…

— Утро, — буркнул он, усаживаясь за стол. — Ты чего при параде?

— Доброе, — ответила Ирка. — Кофе?..

Она поставила на плиту турку, кухня наполнилась кофейным ароматом, будто золотой дымкой. Тихонько вынула из ящика маленькую пурпурную музу и бросила в кофе. Коротко полыхнуло розовым и тут же погасло. Ирка украдкой обернулась. Не заметил, слава богу.

Но всё равно что-то было не так. Может, Димкин угрюмый вид, а может, то, как он шмыгал носом и барабанил пальцами по столу. Всё кричало о том, что Дима собирается сказать или сделать что-то важное. Бесповоротное. Окончательное.

Ирка помешивала кофе, чувствуя, как каменеет спина. Сейчас. Сейчас он скажет, что дальше так нельзя. Что надо решать. Что дети выросли, что жизнь продолж…

— Ир.

— М-м-м?

— У меня к тебе важный разговор.

Вот и всё.

— Да? — Постаралась сказать это как можно равнодушнее.

— Сядь.

Ирка поставила перед ним чашку, налила кофе. Рука дрогнула, чашка звякнула, бурая капля стекла по жёлтому глянцевому боку.

— Сядь уже, — повторил Дима.

Она обречённо села, сложила руки на коленях, как первоклашка в кабинете директора. На тыльной стороне ладони сияла свежая царапина. Ирка попыталась её прикрыть, но поздно.

— Эт чё?

Пожала плечами.

— Забор, что ли, чинила? Сказал же, сам починю.

Ирка молчала. Дима взял её руку. Лет десять не брал, а теперь взял.

— Ира, — сказал он строго. — Мне сегодня приснилось, что ты от меня сбежала. Никогда так больше не делай.

Он не уточнил, чего именно не делать, но Ирка всё поняла. Она кивнула и посмотрела в окно: по забору крался Бармалей.

— Ты кота кормил? — сказала она, чтобы что-то сказать. Голос получился тонкий, ученический.

— Обещаешь? — спросил Димка.

— Обещаю.

Димка отпустил её руку, взял чашку, отпил глоток и довольно крякнул.

— Эх, хорошо! — сказал он и откинулся на спинку стула. Морщины на лбу разгладились, скулы порозовели. Он смотрел на Ирку в упор, не отводя взгляда, изредка моргая, словно прислушиваясь к тихому, но чрезвычайно важному голосу.

— Так, — пробормотал он. — Так-так… Вот оно что! Это ж гениально!

Он вскочил, сделал ещё один быстрый глоток, выбежал из кухни, но через секунду вернулся, чтобы сказать всего одно слово:

— Прорвало!

Ирка устало улыбнулась. Кажется, получилось.

* * *

Напевая, Ирка замешивала тесто для торта «Муза» собственного изобретения: ванильный бисквит, шоколадный кекс и голубоватый воздушный корж с черничным вареньем. Взбитые сливки с орехами между слоями, а сверху — нежнейший молочный шоколад, и чтобы стекал и застывал по бокам ручейками и водопадами…

Открытку она подсунула Димке под дверь: весёлый арбуз в тёмных очках держит в лиственных лапах солнечно-жёлтый коктейль, а из его смеющегося рта вылетает облачко: «С днём рождения!»

© Нетта Таль
Полюбилось? Поделитесь с друзьями!

Вы прочли: «Муза»

Теперь послушайте, что говорят люди. Скажите и своё слово, коли желаете. Чем больше в мире точных слов, тем счастливее наше настоящее. То самое, в котором каждый миг рождается будущее.

Не видите формы комментариев? Значит, на этой странице Олег отключил форму.

26 отзывов

  1. Ну да, суть классно схвачена. И написано легко и талантливо. Очень мило получилось)))

    1. Спасибо, Инна. А скажите, действительно получилось, будто Ирка пытается сбежать? Задумка-то была совсем иной…
      Я спрашиваю, потому что меня насторожили некоторые комментарии в фейсбуке.

      1. Мне не кажется. Есть ощущение, что Ирка обязательно вернётся. А вот предсказуемости нет. Я не догадался, в какие дали, вычисленные с помощью сложных формул, она собирается и зачем туда собирается.

        1. То, что не понятно куда она летит это хорошо. Главное, чтобы в конце не создавалось впечатления, что она сначала хотела сбежать, а потом передумала.
          Спасибо, Олег. Иногда очевидные для автора вещи оказываются поняты совсем иначе, и вот тут важна обратная связь :)

      2. В самом начале рассказа, и правда, кажется, что героиня решилась на расставание, хотя любит героя, но его любовь прошла, быт заел, все дела. И тут даже дёргает: ладно, уйти от мужа, а от детей? Если этот момент «вышел» у Вас случайно, не исправляйте) Так даже интереснее, создаётся напряжение — и тем неожиданнее и симпатичнее развязка. Знаете, у Вас получился действительно Олегов мир, но он его показывает через призму мужского взгляда, а Вы нарисовали совсем другую сторону этого мира — женскую. Это и симпатично, и остроумно.

        1. Ощущение, что она решила сбежать, пропадает, когда она садится в свой космолёт из стиралок) Понимаешь, что героиня просто что-то задумала. Ну а когда она долетает до муз — становится всё понятно. Повторюсь: если бы не было этого напряжения в самом начале, развязка не стала бы такой интересной.

        2. Спасибо, Инна. Нет, конечно, не случайно, я именно так и задумывала: сначала читатель думает, что героиня сбегает, затем понимает, что она что-то задумала, и на планете муз становится ясно: Ирка отправилась в космос за вдохновением.
          Здорово, что получилось, спасибо за отзыв!

  2. Это была не земная гравитация, а гравитация любви! Отличный подарок!

      1. Да. Ирина мастерски подмечает такие вещи. Я могу сделать двойное название, Нетта, если вы пожелаете. «Муза, или Гравитация любви».

        1. Эхх, какой соблазн :)
          Давайте оставим как есть и новый рассказ напишем :)

  3. Олег, с днем рождения! Такие подарки дорогого стоят. Нетта, какой замечательный рассказ, светлый, трогательный, профессионально написанный, вкууусный :)

    1. Большое спасибо, Елена! Подарок и вправду чудесный! Фантастический!

  4. Олег, вы счастливчик! Какой роскошный подарок! Браво!
    Адресованный имениннику, он, по сути, конкурсный рассказ вне конкурса.
    Не место и не время писать отзывы такому тексту, но из предыдущих комментариев понимаю, что обратная связь желанна для автора. Тогда придётся признаться, я тоже поняла, что героиня решилась на побег. Уж очень основательно она расставалась-прощалась. Мне было тревожно и грустно. Зато для тех, кто понял именно так, её счастливое возвращение было эмоционально сильнее. Права поговорка: что ни делается, всё к лучшему.

    Нетта, поздравляю вас с творческой удачей, а Олега — ещё раз с днём рождения!

    1. Благодарю вас, Иветта!

      Я по-своему воспринял текст Нетты, возможно, ещё и потому, что он построен во многом на аллюзиях к моему рассказу «Денежка под ёлкой». Моё мнение следует признать в какой-то мере субъективным. Но тем дороже подарок! Это ж как надо ценить мои рассказы, чтобы написать попурри на их сюжеты!

      1. Поэтому я и назвала вас счастливчиком! Не каждому выпадает так вдохновить читателя! А счастье иметь проницательных, умных и талантливых друзей, способных на уникальные подарки — оно вообще особенное!

      2. Это действительно: вау и ах.! Вы, Олег, даже не представляете, как это выглядит со стороны «читательного» читателя: будто рассказы ведутся сразу от имени двух литературных половинок, что меня и покорило))) Такого деньрожденного подарка вы 100% достойны! А Нетта — просто волшебная космолётчица, я искренне восхищаюсь.

      3. Ваши рассказы вдохновляют :) никогда не надеялась, что смогу вообще подступиться к космической теме, а прочитав вас вдруг подумала «ого! Так можно?»
        Вот как родилась Малютка Бош.

    2. Спасибо, Иветта!
      Да, теперь я вижу, что возможна и такая трактовка — Ирка сбегает, чтобы поселиться на планете муз, а потом, воодушевлённая, возвращается на Землю.
      Мне, если честно, меньше нравится этот вариант, наверное, надо было расставить побольше флажков.
      Спасибо!

  5. Сегодня создал рубрику «Друзья» на сайте. Пока там только рассказ Нетты Таль…

  6. Думал, это свежий рассказ, а ему, оказывается, почти пять лет. Но он не утратил актуальности) Трудовые будни настоящей женщины, матери, жены во всём их однообразии и, одновременно, уникальности! Знает и где носки, и где муза! А первое чувство при чтении рассказа — это боль расставания. Как-то пытался представить (ради эксперимента), что мы с сыном остались без нашей женщины — поганое чувство…

Добавить комментарий для Олег Чувакин Отменить ответ

Ваш email не публикуется. Желаете аватарку — разместите своё личико на Gravatar. Оно тотчас проявится здесь!

Отзывы премодерируются. Символом * помечены обязательные поля. Заполняя форму, вы соглашаетесь с тем, что владелец сайта узнает и сможет хранить ваши персональные данные: имя и электронный адрес, которые вы введёте, а также IP. Не согласны с политикой конфиденциальности «Счастья слова»? Не пишите сюда.

Чувакин Олег Анатольевич — автор рассказов, сказок, повестей, романов, эссе. Публиковался в журналах и альманахах: «Юность», «Литературная учёба», «Врата Сибири», «Полдень. XXI век» и других.

Номинант международного конкурса В. Крапивина (2006, Тюмень, диплом за книгу рассказов «Вторая премия»).

Лауреат конкурса «Литературная критика» (2009, Москва, первое место за статью «Талантам надо помогать»).

Победитель конкурса «Такая разная любовь» (2011, «Самиздат», первое место за рассказ «Чёрные снежинки, лиловые волосы»).

Лонг-листер конкурса «Книгуру» (2011, Москва, детская повесть «Котёнок с сиреневыми глазами»).

Призёр VII конкурса имени Короленко (2019, Санкт-Петербург, рассказ «Красный тоннель»).

Организатор литературных конкурсов на сайтах «Счастье слова» и «Люди и жизнь».

По его эссе «Выбора нет» выпускники российских школ пишут сочинения о счастье.

Олег Чувакин рекомендует начинающим писателям

Вы пишете романы и рассказы, но выходит незнамо что. Показываете друзьям — они хвалят, но вы понимаете: вам лгут.

Как распознать в себе писателя? Как понять, стоит ли мучить себя за письменным столом? Почему одни авторы творят жизнь, а другие словно полено строгают?

Вопрос этот формулируют по-разному, но суть его неизменна.

У Олега Чувакина есть ответ. Прочтите его книгу. Она бесплатна. Не надо подписываться на какие-то каналы, группы и курсы. Ничего не надо — только прочитать.

Сборник эссе «Мотив для писателя» Олег создавал три года. Двадцать эссе сами собою сложились в книгу, посвящённую единственной теме. Теме писательского пути. Пути своего — и чужого.

Коснитесь обложки.

— Олег, тут так много всего! Скажите коротко: что самое главное?

— Самое главное на главной странице.

Как стать писателем?
Как обойтись без редакторов и курсов?
Author picture

Возьмите у меня всего один урок. Я изучу ваш текст и выдам вам список типичных ошибок в стиле, композиции, сюжете. Вы одолеете их все при мне.

Станьте самому себе редактором!