Письмо к издателю

Россия, издательства, издатели, авторы, отказы, серии, форматы, кризис

Я утверждаю, что правдивая реалистическая
литература побьёт рейтинги продаж
иронических детективов и тем более
книг постмодернизма. Мало того, она уронит
их тиражи и возьмёт и их долю.
Так было прежде, так будет и теперь.

Начало XXI века — эра неореализма, постмодернизма, авангардизма, сюрреализма, киберпанка, фанфикшн, фэнтези, хоррора, иронических детективов, кинороманов, «чик-лит» и бог знает чего ещё — всего, кроме литературы.

Олег Чувакин
Олег Чувакин
Человек. Автор. Редактор. Пишет себе и людям

Поэтому, разумеется, странно (смешно, наивно, романтически глупо и т. п.) предлагать сейчас издателю это самое «кроме». Однако с литературной практикой приходится считаться: некоторые писатели, несмотря на обилие наречий и эпитетов, к ним (писателям) применяемым, это предлагают. И тем упрямее, яростнее они предлагают это, чем большее число издателей предлагаемое отвергает. Писатели предлагали «это» и будут предлагать далее, снова и снова посылая бандероли и штурмуя издательские и литагентские электронные ящики. Делают литературу, как и прежде делали, упрямцы, никогда, ни за что не отказывающиеся от себя; вся истинная литература, как и любое искусство, есть памятник упрямству и выдержке.

Может быть, думают настырные, почти сумасшедшие предлагающие, найдётся какой-нибудь издатель (в шестьдесят восьмом или в сто первом штурмуемом издательстве, отыщется чудом, тем, что нельзя объяснить, не прибегая к мистике, — или найдётся по счастливой случайности, по какой Джеку Лондону попался Мак-Клюр; впрочем, и это будет сродни чуду: писатели давно расстались с мыслью о еде, и расточительных Мак-Клюров, думающих о том, что «мальчикам надо кушать», за ненадобностью не существует), — так вот, может статься, творящий чудеса издатель найдётся, а найдясь, наберётся смелости заглянуть в недалекое будущее, лет на 5-7 вперёд, когда от нынешних авторов, от тех, что популярны сейчас, останется то, что они воспевают, т. е. пустота, а другие воскреснут словно из небытия, — как от времени Чехова остался Чехов, а известность Лейкина, Ясинского, Жана Щеглова, Лазарева-Грузинского & Потапенко сузилась до круга узких специалистов, изучающих чеховских спутников — говоря на современном рыночном языке, внешнее окружение Чехова.

Того, кто сегодня посылает в издательства рукописи, ведёт не вера, не надежда, да и не любовь к редакторам и издателям (к ним у него другое чувство — о нём издатели подозревают, и они не ошибаются в своих подозрениях), но исключительно упрямство (от «прямота») на пару с точным пониманием того, кто он, автор, есть, и почему ему нельзя оставлять попыток, пусть они окажутся длиною в жизнь, — попыток, над которыми в издательской среде принято похихикивать, потому что среда эта, мнящая себя законодателем и называющая себя при удобном случае первооткрывателем, отлично понимает, откуда происходит современный прозаик и поэт и посредством каких технологий изготавливается и подается в фаршированном виде на стол.

Три в одном: писатель, редактор, литобработчик
Олег Чувакин выправит, обработает, допишет ваши рассказы, сказки, повести, романы; робкие наброски превратит в совершенный текст. 30 лет практики (с 1994). Олег разберёт ваши ошибки, промахи и недочёты, даст полезные советы и научит им следовать. Поднять слабый черновик до подлинно литературного уровня? Будет сделано!

Что остаётся автору, пытающемуся идти нестандартным путём? Искать ему своё, оригинальное — или действовать послушно, жить в нетворческом мертвящем духе, называемом обычно «духом времени»? Сохранить в себе нервного, дергающегося подростка, или поумнеть и вырасти до взрослого бородатого 40-летнего дяди, подчиняющегося общей литературной дисциплине — так, как в армии подчиняются уставу? Продолжить ему делать своё, или сделать что велено? Сохранить лицо — или взять чужое?

Не посмотреть ли автору правде в глаза — и не пуститься ли ему, уставшему, измотанному, злому, по течению, не поплыть ли, отдыхая, на спинке? Поплыть — и позабыть средь ласковых тёплых волн нервные, студёные строки Николая Глазкова:

Я мог бы считаться с общественным мнением

И не называться торжественно гением.

А вы бы могли бы постичь изречение:

Лишь дохлая рыба плывёт по течению?

И впрямь, не переменить ли писателю свою жизнь? Не перестать ли делать то, из-за чего он выглядит неудачником и безнадежным глупцом? Не перестать ли стучаться в двери, запертые на заржавелый амбарный замок, и не войти ли в свободно открытые?

Не вслушаться ли ему в подсказки терпеливых редакторов, потративших полторы-две минуты своего золотого времени на рукопись неизвестного литератора (на первый и второй её абзацы, или, как вариант, на первый и последний) и призывающих его писать то, что пишут другие, и непременно так же, как пишут другие, — писать со всеми вместе один роман? Не внять ли ему электронным сообщениям, приходящим с московских литературных конкурсов, где настойчивому автору передают, что он добрался до первого тура, но затем застопорился, потому как писать-то он умеет, но вот темы берёт не те, и если он хочет написать что требуется (кем же, господи, требуется-то? кто этот взыскательный требующий?), то ему бы с ними, с конкурсными устроителями, надо посоветоваться? Не обрадоваться ли ему ответам издателей или редакторов отделов прозы, милостиво соизволяющих иметь с ним дело, лишь бы он поставлял детективы и фантастику и вписывался в серийную политику, и бросил бы то, что в душе он подчинил мысли Аристотеля «делать всё ради жизни, отвечающей наивысшему в самом себе»? Не приняться ли ему, отчаявшись, кропать инопланетные боевики, какие-нибудь насквозь измышленные или перелицованные сиквелы и приквелы, или, попросту говоря, сомнительные книжечки о том, чего он не знает и не испытал, и чего не бывает, — или не взяться азартно сочинять жаргонно-скандальную трепотню физиологического, едва не медицинского толка, которой до отказа набиты полки книжных магазинов? Да, плюнуть бы смачно ему, писателю, знающему себе цену, на собственную гордость, и подвизаться на ниве глянцевых ослепительных журналов, взыскующих стереотипных героинь заданного формата, всегда бодрых, всегда побеждающих и всегда в финале оказывающихся счастливее, чем в завязке, — и наречься женским именем, как это практикуется! Или сделаться ему предпринимателем, фондовым пирамидальным дельцом, биржевым спекулянтом, ресторатором, владельцем автоторговой фирмы, респектабельного гаража «Вольво» или «БМВ», или производителем пищевых биодобавок, предохраняющих от рака, чумы, холеры, авитаминоза, остеохондроза, простатита и СПИДа, — словом, стать умелым, пронырливым буржуа (не то затеять грабить банки или совершать какие-нибудь мошенничества и подлоги, или, лучше, изготавливать кустарным способом денежные купюры, преимущественно мелкие, подобно киноперсонажу Жана Габена) и начать, не торгуясь и щедро давая на чай, покупать себе место в толстых литературных журналах, как это принято ныне — так, что страницы продаются на квадратные сантиметры, будто рекламная площадь, и главные редакторы, не гнушающиеся бравым купеческим промыслом, больше заинтересованы в рекламодателе, нежели в читателе! И начать ему, разбогатевшему, откупать литературные премии, на которые в наше время тоже принято скидываться авторам, оплачивающим заодно и работу «оргкомитетов» и «жюри». И не стать ли писателю…

Нет-нет, всё это ему не нужно — по очень простой и понятной причине: он не желает награждать себя сам, и он не способен стачивать пальцы на клавиатуре сиквелами-приквелами и вписываться в «форматы». Он ужасается от того, что придётся провести ему жизнь за сиквелами и плыть по волнам серийной политики. Живёт-то он однажды; другие, может быть, живут дважды или четырежды, а он — только однажды.

Он в ужасе и от того, насколько ошибаются редакторы и издатели, а вслед за ними и хозяева, и маркетологи, и коммерческие директоры книжных магазинов, думающие, что они работают именно по зову рынка, что они, как это прописано во множестве учебников по маркетингу, делают свой успех и деньги на том, что угодно потребителю, то есть книжному покупателю. Провести бы им, редко бывающим в книжных магазинах, опрос о том, сколько неудовлетворённых людей, готовых стать потребителями, но не став ими, уходит из магазинов с пустыми руками — желая купить книгу, но не покупая её! Знать бы им причину, по какой люди не становятся покупателями! Неужели не знают?.. О, причина не в высокой цене, а в том, что нет на полках магазина той книги, за какую человек заплатил бы её цену.

В годы нового века ещё не вымерли все те читатели, раскупавшие 100- и 200-тысячные тиражи при Брежневе и полумиллионные и миллионные при Горбачёве. Есть и немало молодых людей, предпочитающих модернистской чепухе правдивую литературу и обретающихся потому в букинистических магазинах или в сети — и мечтающих читать классику о своём поколении. Кто сказал, что реалистическая литература не востребована рынком? Где тот издатель, что выпускает её и терпит на рынке поражение? Нет никого, чьё мнение о литературном рынке было бы аргументировано. Нет того издателя, кто проверил бы на собственном опыте весьма шаткое положение насчёт того, что требуется рынку. Ошибка всех издателей — они словно одно лицо — в том, что всякий из них подменяет рынок собою; да и себя самого подменяет другим издателем, прежде него пришедшим на рынок и в своё время глянувшим на того, кто явился ещё раньше. И так они и смотрят друг на дружку, а рынка не видят.

Между тем он есть. Он есть, этот изголодавшийся по литературе рынок, этот сегмент, эта ниша, это поле без пахарей, — этот заброшенный, заросший бурьяном чернозём, где не то что не ступала нога человека, а откуда ушла нога человека.

Ушла — и вернётся ли? Вернётся. Всё возвращается на круги своя; не миновать этого и книжному рынку, вертящемуся, как планета Земля вокруг Солнца, по орбите читателей, а не издателей. И как будут здесь те издатели, которые вернутся на орбиту первыми, так будут и те, кто с возвращением опоздает.

Умная поговорка гласит: кто опаздывает, того наказывает жизнь.

© Олег Чувакин, 2007
Полюбилось? Поделитесь с друзьями!

Вы прочли: «Письмо к издателю»

Теперь послушайте, что говорят люди. Скажите и своё слово, коли желаете. Чем больше в мире точных слов, тем счастливее наше настоящее. То самое, в котором каждый миг рождается будущее.

Не видите формы комментариев? Значит, на этой странице Олег отключил форму.

8 отзывов

  1. олег, привет! … что то вспомнился ван гог … как же я люблю его картины! и тебе — удачи.

  2. Эссе, написанное в 2007 году и опубликованное в альманахе «Врата Сибири». С тех пор прошло восемь лет. Сегодня я не верю в «побьёт» (см. эпиграф), а верю в смерть литературы. В перманентном кризисе на книжном рынке во многом виноваты сами издатели. Губительную «серийную политику» они предпочли авторским именам. Эти господа срубили сук, на котором сидели.

  3. «Сегодня я не верю в «побьёт» (см. эпиграф), а верю в смерть литературы», УЖЕ. Бизнес и только бизнес, ничего личного, как самолет, только в умах.

    1. Да, несомненно. Уже не реанимировать. Я сам себя называю «литературным мамонтом».

  4. Эка, какой пугливый-то, Олег! :) Смерть литературы! Хи… Во-первых тот ворох обозначений чего-то , что якобы причиной смерти является — просто мусор рыночный… и так уже было — вспомнить хотя бы рубежи и начало пары прошлых веков — уж там и тогда всяких названий течениям и любым попыткам любого гения — универсала чё-то писать и объявлять это модно словом, хватало тоже! Однако…. Литература не померла! Она изменилась…. И это нормально. Нельзя сегодня писать ВНЕ контекста времени… Сильно изменилась среда существования и информационные возможности, но человек и его/наги качества и устремления меняются не так стремительно. Просто литература немного отступила под натиском всеобщей масс — информативной волны. Смущает то, что и сводку погоды, и рецепт клистира, и литклассику мы получаем из одного источника — инета и монитора… :) Олег, никто не умер и не думай даже! :)

Добавить комментарий для Олег Чувакин Отменить ответ

Ваш email не публикуется. Желаете аватарку — разместите своё личико на Gravatar. Оно тотчас проявится здесь!

Отзывы премодерируются. Символом * помечены обязательные поля. Заполняя форму, вы соглашаетесь с тем, что владелец сайта узнает и сможет хранить ваши персональные данные: имя и электронный адрес, которые вы введёте, а также IP. Не согласны с политикой конфиденциальности «Счастья слова»? Не пишите сюда.

Чувакин Олег Анатольевич — автор рассказов, сказок, повестей, романов, эссе. Публиковался в журналах и альманахах: «Юность», «Литературная учёба», «Врата Сибири», «Полдень. XXI век» и других.

Номинант международного конкурса В. Крапивина (2006, Тюмень, диплом за книгу рассказов «Вторая премия»).

Лауреат конкурса «Литературная критика» (2009, Москва, первое место за статью «Талантам надо помогать»).

Победитель конкурса «Такая разная любовь» (2011, «Самиздат», первое место за рассказ «Чёрные снежинки, лиловые волосы»).

Лонг-листер конкурса «Книгуру» (2011, Москва, детская повесть «Котёнок с сиреневыми глазами»).

Призёр VII конкурса имени Короленко (2019, Санкт-Петербург, рассказ «Красный тоннель»).

Организатор литературных конкурсов на сайтах «Счастье слова» и «Люди и жизнь».

По его эссе «Выбора нет» выпускники российских школ пишут сочинения о счастье.

Олег Чувакин рекомендует начинающим писателям

Вы пишете романы и рассказы, но выходит незнамо что. Показываете друзьям — они хвалят, но вы понимаете: вам лгут.

Как распознать в себе писателя? Как понять, стоит ли мучить себя за письменным столом? Почему одни авторы творят жизнь, а другие словно полено строгают?

Вопрос этот формулируют по-разному, но суть его неизменна.

У Олега Чувакина есть ответ. Прочтите его книгу. Она бесплатна. Не надо подписываться на какие-то каналы, группы и курсы. Ничего не надо — только прочитать.

Сборник эссе «Мотив для писателя» Олег создавал три года. Двадцать эссе сами собою сложились в книгу, посвящённую единственной теме. Теме писательского пути. Пути своего — и чужого.

Коснитесь обложки.

— Олег, тут так много всего! Скажите коротко: что самое главное?

— Самое главное на главной странице.

Как стать писателем?
Как обойтись без редакторов и курсов?
Author picture

Возьмите у меня всего один урок. Я изучу ваш текст и выдам вам список типичных ошибок в стиле, композиции, сюжете. Вы одолеете их все при мне.

Станьте самому себе редактором!