Денежка под ёлкой

Ёлки, домик, деревня, фото

Олег Чувакин
Олег Чувакин
Человек. Автор. Редактор. Пишет себе и людям

 

Денежная мания у жены Трепыхалова достигала кульминации в декабре. В ноябре проявлялись первые зловещие признаки, а под Новый год Трепыхалов уже не знал, куда от супруги деваться. Однажды даже в шкаф спрятался, прихватив с собою последнюю тысячу рублей. В шкафу и проспал всю ночь, выполз оттуда поутру яко червь.

Трепыхалов имел инициалы К. Н., жил в сибирской деревне с женой, звавшей его Косиком, а деньги зарабатывал сочинением весёлых рассказов, анекдотов и смешных подписей к картинкам. За это неплохо платили в Москве, с которой автор соединялся через всемирную сетевую паутину. Жить в селе, дышать чистым воздухом и получать городскую, столичную зарплату — чего же боле! Однако как раз денег и не хватало, а потому К. Н. подумывал добавочно заняться сочиненьем поваренных книг, составленьем гороскопов и выдачей магических советов. Если уж человек способен на выдумку, это выражается во всём. И только в отношении самого себя не мог Константин Николаевич выдумать что-нибудь этакое, спасительное.

— Понимаешь, Борик, — объяснял он Борису Борисовичу Квазимудрову, городскому психологу и бывшему однокласснику, принимавшему пациентов в двухкомнатном офисе, — обчищает она меня регулярно, постоянно и упорно, сама того не желая. Только накопишь тысяч сто рубликов — бах, а она вложила их куда-нибудь. Инвестировала. Туда, откуда они обыкновенно не возвращаются. Вздыхает Ирка и говорит: «Неудачное было вложение. Зато со следующей инвестиции мы станем миллионерами. Я предчувствую!» То она у меня в шведскую косметику мелким оптом деньги вбухает, а косметику эту у неё никто в розницу не берёт. То накупит суперотбеливающей зубной пасты, а людям и отбеливать-то нечего. То уверует в витаминный маркетинг Дональда Трампа. То пустится во все тяжкие на бирже «Форекс», где все играют, но никто не выигрывает. То ухлопает сбережения на ванкоины, форки, токены, блокчейны и ещё какие-то цифры, которые должны дать новые цифры, но не дают. Когда она говорит: «Я предчувствую!», у меня душа холодеет, Борик. Я вымереть могу. Как мамонт.

Заодно пожаловался Трепыхалов на собственный творческий кризис. Весёлые истории из-под его пера выходили всё чаще с грустной концовкой, а то и с печальной серединой. Дошло до того, что его пригласили работать в московскую фирму «Русское горе», которая дистанционно вызывала неподдельные слёзы у клиентов, разучившихся плакать.

— Вот думаю, Борик: может, к психологу-то не мне ходить? Может, Ирку отправить?

Доктор сильно вздрогнул. По белым толстым щекам его словно чёрная тень пронеслась.

— Что ты городишь! — воскликнул он. — Мы, мужчины, жён к психологам не водим. Сами ходим.

— Даже ты, Борик, ходишь? — подивился Косик.

— Скажешь тоже! Я холостой.

— А мы, значит, хо-одим… — протянул Трепыхалов.

— Ходите, — подтвердил психолог. — Такова ваша, то есть наша, мужская доля. А что касается твоего женского случая, то на него имеется психологическое решение.

— Неужели? — Трепыхалов обрадовался.

— Ты пришёл не к мошеннику, а к нормальному, честному психологу. Я тебе кляксы на листках показывать не стану. В деревне живёшь? Курятник имеешь? Нет? Так построй! Инкубатор купи. Объясни жене: мол, бизнес это. Инвестиции. Реальные. Пусть с цыплятами возится. Кур выращивает. Билл Гейтс в Америке выращивает — и ей не зазорно!

Author picture
Не спешите заказать редактуру. Не швыряйтесь деньгами. Сначала покажите свой рассказ или отрывок романа

Кому показать рассказ или роман? Писателю! Проверьте свой литературный талант. Закажите детальный разбор рукописи или её фрагмента.

— Ну, в принципе…

— Баранки гну! В женщине, что бы там ни сочинял Вейнингер, скрыто не мужское, а сельскохозяйственное начало. Как доктор наук тебе говорю. Кто в России сельское хозяйство поднял? Женщины! Мужики наши всё бы растащили да пропили!

Произнеся эти глаголы, Квазимудров сморщился так, точно на него сивухой дыхнули.

— А ведь пожалуй! — И ободрённый Трепыхалов отправился восвояси.

Раннею весною, однако, он снова записался на приём к психологу-однокласснику.

— Что такое? — спросил Борис Борисович. — Я тебе куроводство прописал?

— Прописал. Да только жена с курами этими быстро управляется. Комбикорма сыпанёт, с водичкой размешает, морковочки на тёрке постругает, картошечки отварит — и готово. Яйца в гнёздах соберёт, вечерком омлет на стол подаст — и опять за компьютер: то разные ванкоины скупать, то вон новые цифроволны поддерживать. Финансовое течение такое: все друг другу электронные деньги переводят и ждут, когда разбогатеют.

— Новые! — Психолог усмехнулся. — Старые добрые письма счастья! Они при советской власти ещё существовали. Клали люди по бумажному рублику в конверт, по почте отправляли и просили адресата систему не прерывать. Ждали, что в один прекрасный день к ним сто или тысяча конвертиков прибудет… Ты давай-ка свиней заведи, Константин. Сейчас весна — самое время заводить. Пусть Ира твоя хряков вырастит. Зимой мясо и сало поспеет. Колбасок наделаете… — Толстый психолог облизнулся.

— Затратно оно, свинарник-то строить. — Трепыхалов вздохнул. — У меня и денег, считай, нет. А ещё вонючие они, хряки…

— Где твой оптимизм? — Борис Борисович посмотрел на портрет доктора Мартина Зелигмана, американского специалиста по оптимизму и пессимизму у людей и животных. Портрет, как показалось Косику, висел криво, а сам доктор совсем не походил на выдающегося оптимиста. Оптимисты улыбаются и имеют отсутствующие лица, а этот глядел так, будто сейчас очки твои сжуёт.

Пришлось Трепыхалову взять кредит в банке. Число построек на его дворе увеличилось ещё на одну. И что же? Энергичная Ирка, привыкшая к курам, запросто управлялась и с поросятами: и кормила, и чистила лохани, и свинарник убирала, и у ветеринара консультировалась. Воняло от хряков сильно, как и допускал Косик, но от вони вышла неожиданная польза: сосед, чья собака-пустолайка докучала пишущему Трепыхалову, продал дом тихому человечку и удрал куда-то вместе с собакой.

С приходом зимы, когда хряки были заколоты и превращены в сало- и мясопродукт, жена бросилась разыскивать новые способы скоростного обогащения, и душа Косика опять преисполнилась тревоги. Сидит Косик у окошка, за стеклом валит снег, Косик печалится и мысленно составляет некролог без грамматических ошибок. Свой некролог. И внезапно обнаруживает: окошко-то не его! Оказывается, сидит он не дома, а в офисе психолога Борика. С презреньицем смотрит со стены доктор Зелигман, знаменитый проповедник оптимизма у людей и животных.

— Ты ведь развестись хочешь. — Борис Борисович глядит на пациента в упор, точно гипнотизирует. — Хочешь, но боишься. Мы, мужчины, существа трусливые, а потому второсортные. Перемен пугаемся. Женщина тебе осточертела, а поделить имущество и уйти ты боишься.

— Как это: уйти… — разбирает Трепыхалов собственное бормотание. — Почти тридцать лет вместе… Двоих детей подняли, в люди вывели…

— Я и говорю: перемен боишься! — припечатывает Борик. — Освежи жизнь, сбеги из плена, вырвись на волю из чулана!

«Из шкафа, не из чулана», — мысленно поправляет доктора пациент.

На сей раз Косик бывшему однокласснику не верит. Тот сам холостой, и других холостыми сделать пытается.

Психолог молчит. Выглядит он как-то зыбко. Стол, кабинет и портрет доктора Зелигмана тоже выглядят зыбко, сказочно: колышутся, тают, разделяются на кусочки, плывут в молочной мгле куда-то… Будто открылось окно, и в комнату заполз густой белёсый зимний туман… Трепыхалов находит научное объяснение происходящему. «Я плачу, — беззвучно говорит он. — Глаза мои застят слёзы».

Косик выходит от психолога и едет в деревню. Дома он плачет по-настоящему: рыдает в голос, как баба. Дом пуст, лишь кот мяукает. На столе в кухне лежит записка:

Уезжаю от тебя, сквалыга, Скрудж диккенсовский! Не хочу жить со скупердяем, фомой неверующим и пессимистом бесповоротным! Знай: я разбогатела! Инвестиция моя выстрелила, и теперь я с чемоданом валюты в Таиланд улетаю. Надоели мне ёлки, хочу под пальмы!

P. S. Сто долларов — это не тебе, это котику на прокорм.

Бумажка в сто долларов зеленеет тут же, подле записки.

Кухня переворачивается вверх ногами, и несчастному Косику кажется, будто он улёгся на потолке. Отчего-то делается вокруг очень темно.

— Ты спишь, — раздаётся голос психолога. — Проснись!..

Ступни Косика Трепыхалова внезапно упираются во что-то. Косик шевелит руками, ногами: он укрыт одеялом, ногти на его ногах царапают спинку кровати. Над ним потолок, а на потолке знакомая люстра с пятью рожками. Не кухня это, а спальня. С улицы дотягивается до постели рыжий свет фонаря.

Несмело, с каким-то детским страхом поворачивает Трепыхалов голову. Сначала он видит кота Мишку, который вытянулся, утонул посреди кровати в одеяльной ложбине. Потом видит человеческую щёку. Примятые тёмные кудряшки прикрывают женино ухо. Косик помнит это ухо ещё со школы, и потому Ирка кажется ему совсем молоденькой. Жена ровненько сопит. Должно быть, смотрит сны. Денежные. Грезятся ей наволочки, чулки, мешки, чемоданы, сейфы и гаражи денег, и даже целые банковские подвалы, куда едва влезает её состояние, которому мрачно завидуют арабские шейхи, русские олигархи и Билл Гейтс. На европоддонах сложены пачками рубли, фунты стерлингов, форинты, злотые, рупии и другие денежки с изображениями королей, президентов и великих исторических деятелей. Шумят вентиляторами серверы, вырабатывающие без устали циферки биткоинов, ванкоинов и прочих разнообразных коинов, которые посредством финансового круговорота в природе превращаются в евро, доллары, японские йены, турецкие лиры и швейцарские франки. Громоздятся, достигая потолка, штабели золотых слитков с высокими номерами проб. Ирка взбирается по стремянке и берёт сверху слиток. Пробует на зуб. Вдруг свинец? А то вольфрам?

Думая, поддастся ли вольфрам зубу, Трепыхалов продолжает смотреть на жену. Нет, не о вольфраме он думает. Был ли он у психолога? Или Борик явился к нему во сне? А пред тем приснился кошмар с разбогатевшей и сбежавшей Иркой?

Господи, нынче ж первое января! Новый год!

А у них и подарков-то друг для друга нет. Полночь они встретили без шампанского и мандаринов, за чаем и молочной шоколадкой, купленной на мелочь, которую Ирка, пряча лицо, выгребла из своего кошелька.

Трепыхалову очень хочется поцеловать жену, но он боится её разбудить. Он осторожно вылезает из-под одеяла, стараясь не потревожить ни жену, ни кота, встаёт и босиком идёт через залу в кабинет. Вынимает там из шкафа забытую заначку. Купюру. Не тысячедолларовую и даже не стодолларовую, а тысячерублёвую. Возвращаясь через залу, Трепыхалов задерживает взгляд на портрете Билла Гейтса, в прошлом программиста и корпоративного босса, а нынче знаменитого куровода. Из окошка, отражаясь от соседского дома, на портрет богача падает фонарный отсвет. Билл повешен в комнате по настоянию психолога Борика. Трепыхалов вскидывает пальцы с купюрой, дабы перекреститься, одумывается и просто кланяется мистеру Гейтсу. Выпрямившись, шёпотом просит у фотографического лика:

— Пусть Ирка моя не богатеет. Понял, миллиардер заокеанский? Никогда не разбогатеет — никогда не сбежит!

В спальне Трепыхалов кладёт денежку на тумбочку, под пластмассовую ёлочку, на которой вчера забыл зажечь гирлянду. Он включает лампочки и залезает под одеяло.

Трепыхалов усат и бородат: чем не Дед Мороз?

Он согласен называться второсортным, согласен голодать днями и неделями, а кота кормить на взятый в банке срочный кошачий кредит «Вискас плюс». Работать он готов круглые сутки: смешить читателей, огорчать читателей и снова смешить. Психологу Борису Квазимудрову, хоть он и не мошенник, ни за что не понять, в чём тут дело. И Биллу Гейтсу не понять.

Задрёмывая, Трепыхалов думает, что близится уже то благословенное мартовское время, когда солнце начнёт подыматься повыше, дни потеплеют и удлинятся, а непрерывно мыслящий женин мозг переключится на семена, торфяные горшочки и рассаду…

 

© Олег Чувакин, 17-21 декабря 2017

Полюбилось? Поделитесь с друзьями!

Вы прочли: «Денежка под ёлкой»

Теперь послушайте, что говорят люди. Скажите и своё слово, коли желаете. Чем больше в мире точных слов, тем счастливее наше настоящее. То самое, в котором каждый миг рождается будущее.

Не видите формы комментариев? Значит, на этой странице Олег отключил форму.

7 отзывов

  1. Олег, с превеликим удовольствием читаю Ваши рассказы! Очень нравятся! Спасибо!

  2. Какой замечательный рассказ! Деньги для семьи — это ещё то яблоко раздора. А Вы, Олег, легко, иронично и я бы сказала весьма изысканно об этом пишете. Ещё раз повторюсь — замечательный рассказ. С огромным удовольствием прочла. Спасибо.

Добавить комментарий для Алла Отменить ответ

Ваш email не публикуется. Желаете аватарку — разместите своё личико на Gravatar. Оно тотчас проявится здесь!

Отзывы премодерируются. Символом * помечены обязательные поля. Заполняя форму, вы соглашаетесь с тем, что владелец сайта узнает и сможет хранить ваши персональные данные: имя и электронный адрес, которые вы введёте, а также IP. Не согласны с политикой конфиденциальности «Счастья слова»? Не пишите сюда.

Чувакин Олег Анатольевич — автор рассказов, сказок, повестей, романов, эссе. Публиковался в журналах и альманахах: «Юность», «Литературная учёба», «Врата Сибири», «Полдень. XXI век» и других.

Номинант международного конкурса В. Крапивина (2006, Тюмень, диплом за книгу рассказов «Вторая премия»).

Лауреат конкурса «Литературная критика» (2009, Москва, первое место за статью «Талантам надо помогать»).

Победитель конкурса «Такая разная любовь» (2011, «Самиздат», первое место за рассказ «Чёрные снежинки, лиловые волосы»).

Лонг-листер конкурса «Книгуру» (2011, Москва, детская повесть «Котёнок с сиреневыми глазами»).

Призёр VII конкурса имени Короленко (2019, Санкт-Петербург, рассказ «Красный тоннель»).

Организатор литературных конкурсов на сайтах «Счастье слова» и «Люди и жизнь».

По его эссе «Выбора нет» выпускники российских школ пишут сочинения о счастье.

Олег Чувакин рекомендует начинающим писателям

Вы пишете романы и рассказы, но выходит незнамо что. Показываете друзьям — они хвалят, но вы понимаете: вам лгут.

Как распознать в себе писателя? Как понять, стоит ли мучить себя за письменным столом? Почему одни авторы творят жизнь, а другие словно полено строгают?

Вопрос этот формулируют по-разному, но суть его неизменна.

У Олега Чувакина есть ответ. Прочтите его книгу. Она бесплатна. Не надо подписываться на какие-то каналы, группы и курсы. Ничего не надо — только прочитать.

Сборник эссе «Мотив для писателя» Олег создавал три года. Двадцать эссе сами собою сложились в книгу, посвящённую единственной теме. Теме писательского пути. Пути своего — и чужого.

Коснитесь обложки.

— Олег, тут так много всего! Скажите коротко: что самое главное?

— Самое главное на главной странице.

Как стать писателем?
Как обойтись без редакторов и курсов?
Author picture

Возьмите у меня всего один урок. Я изучу ваш текст и выдам вам список типичных ошибок в стиле, композиции, сюжете. Вы одолеете их все при мне.

Станьте самому себе редактором!