Любовь из автобуса

Автобус, фото, Евгений Топчиев, Любовь и фарма, роман, отзывы

Олег Чувакин
Олег Чувакин
Человек. Автор. Редактор. Пишет себе и людям

Давным-давно, когда я только делал первые шажки на литературном поприще, я почему-то представлял: писать книги — легко. Надо только усадить себя за письменный стол, а дальше просто строчить. Первая же повесть, которую я настрочил за девятнадцать дней, на день двадцатый полетела в мусорную корзину. И более-менее путные вещи я написал только спустя 2-3 года. Критиком я сделался прежде, чем писателем. И первым объектом моей критики оказался, разумеется, я сам.

Не знаю, кому нравится тургеневский роман «Рудин»; по-моему, это беспомощный текст. Зато более поздняя книга Тургенева, «Отцы и дети», — одна из жемчужин русской прозы. Синклера Льюиса хвалили в газетах за его роман «Главная улица». Прозаик, усмехаясь, отвечал: «Люди думают, будто это мой первый роман, а он седьмой». Чехов в 1886 году переписал рассказ «Толстый и тонкий», переиначив самый его смысл (первый, слабый, вариант относится к 1883 году).

Нет таких писателей, которые строчили бы, не имея литературного опыта и не имея за спиной хорошего читательского багажа, идеальные рассказы или романы. Раз — и готов чистовик. Так не бывает. И так никогда не будет, несмотря на XXI век и всякие компьютерные технологии.

Москвич Евгений Топчиев, автор романа с неудобоваримым названием «Автобус «Эй-Био». Любовь и фарма», по своей топ-менеджерской привычке, видимо, всё же решил затяжной прозаический процесс ускорить. Начав писать в 2013 году, в 2015-м он уже порадовал публику изданным романом. Упорства ему не занимать, решительности тоже — и вот перед читателями готовый продукт, выпущенный штучным способом print-on-demand в издательстве «Рипол классик».

Три в одном: писатель, редактор, литобработчик
Олег Чувакин выправит, обработает, допишет ваши рассказы, сказки, повести, романы; робкие наброски превратит в совершенный текст. 30 лет практики (с 1994). Олег разберёт ваши ошибки, промахи и недочёты, даст полезные советы и научит им следовать. Поднять слабый черновик до подлинно литературного уровня? Будет сделано!

Я мог бы сказать: поспешишь — людей насмешишь, но поговорка эта здесь не годится. С романом (на удивление) не так уж всё плохо. Зная, какую продукцию гонят на рынок нынешние лауреаты, тусовщики и серийщики, я понимаю, что роман Е. Топчиева мог быть намного хуже. Короче говоря, у автора дела прозаические могут и в гору пойти. Не в коммерческом смысле, а в художественном. Скажем, на втором или третьем романе. Или на седьмом, как у С. Льюиса. Тот впоследствии и Нобелевку получил.

Теперь поговорим о том, о чём любят говорить сердитые критики. О книге и её содержании. И о будущем, ждущем автора за каким-нибудь новым литературным поворотом.

I. Начнём с качества издания. Книга в триста страниц на бумаге плотностью 80 г/м2 в мягкой обложке тяжела и неудобна для чтения. Верстальщик сделал «пушёный» макет: слишком крупный кегль, слишком большой интерлиньяж. В итоге читатель получил нечто вроде букваря. Когда-то похожим способом «пушила» книги питерская «Азбука», штампуя суперобложечные романы А. Иванова. Кому нужны такие издания? Первоклассникам? Да ведь роман Е. Топчиева помечен: 18+. Следовало бы сверстать макет «погуще», бумагу взять плотностью 65 г/м2 (офсетку), и вышло бы менее тяжело и менее толсто. И не так бело, что худо для глаз. Роман короткий и не «серийный», и раздувать его бумажную толщину никакого смысла нет. К тому же чем больше масса товара, тем дороже будет стоить его пересылка по почте. А кому платить? Правильно, читателю.

II. Название «Автобус «Эй-Био». Любовь и фарма» удачным назвать трудно. Это вам не «Отцы и дети» и не «Попрыгунья». На обложке, кстати, отсутствует точка перед «Любовь», а предложения разнесены на отдельные строки. Поэтому читатель может подумать, что в книге две повести. По крайней мере, я поначалу думал именно так.

III. Многие авторы, а тем более вышедшие из среды управленцев, как Евгений Топчиев, редко выкладывают свои произведения в сеть и тем более отдают «в бумагу», предварительно с кем-нибудь не проконсультировавшись. Иные нанимают и платных редакторов. Не знаю, кто работал с текстом «Фармы», но, будь я директором, я б такого работника вымел из офиса. Не то чтобы это двоечник, но выше тройки его знания русского языка не поднимаются. Напомню ещё раз, что роман в сетевых магазинах не отдаётся даром, а продаётся. А читатель, заплативший немаленькую цену за книгу да вдобавок за пересылку, вправе рассчитывать на качественное издание. Увы, как и повсюду в России, должного качества покупатель тут не увидит:

Ранее он уже успел потрудиться студентом

За время учёбы он порядком устал сидеть на шее у родителей и вот уже один день как искал работу

зажмуренные глазки смотрели

по-отдельности

Оденьте костюмы

А я твою майку одела

холодую жгучую колу

Света была сочно-невеселе

растлённая на скамейке газета

могущественный джин

Пунктуация в тексте тоже оставляет желать лучшего. Примеров много, приводить их не буду.

Добавили неудобств читателю и верстальщики издательства. В нескольких местах книги слиты абзацы (с. 12, с. 115 и др.):

— Идёт. Дима был финансовым аналитиком…

Там, пока в лаборатории, пока партии небольшие, — там производят. — А научный центр — тоже сделали с нуля?

Редактор (если он был) мог бы заметить и некоторые логические несообразности. Хотя бы те, что бросаются в глаза.

Одна цитата (с. 22):

— Ты до «Киевской» едешь? — спросил Саша.

— Да. Ты не знаешь, где там мартини можно купить?

— Мартини? — Саша заинтересовался, — Да х… его знает, тут в любом ларьке. Ты какой любишь — Бьянко или сухой?

Другая цитата (с. 25):

Author picture
Не спешите заказать редактуру. Не швыряйтесь деньгами. Сначала покажите свой рассказ или отрывок романа

Кому показать рассказ или роман? Писателю! Проверьте свой литературный талант. Закажите детальный разбор рукописи или её фрагмента.

Перед домом Алёны Андрей купил бутылку мартини. Обычно он покупал что-то к чаю — пирожных или конфет, — но сегодня тон вечера был уже задан.

То есть главный герой знает, где купить мартини. Не может не знать: ведь его продают прямо перед домом той девушки, к которой он ездит вот уже несколько лет.

IV. Стиль, а попросту говоря, неповторимый и узнаваемый авторский язык, приходит к писателю с годами, и никак иначе. С готовым стилем, запрятанным где-нибудь «в душе», будущие писатели не рождаются. Стиль нельзя перенять, скопировать, позаимствовать; его надо выращивать, как вишнёвое деревце в саду, постоянно о нём заботясь и укрывая его от ветров и декабрьских холодов.

Каков же стиль Евгения Топчиева? Это письменная речь обитателя канцелярии, но не стиль художника:

Он один в офисе не разделял предпраздничного настроения…

Его дом и места обитания были очень далеки отсюда. Кроме расстояния, дальность усугублялась большой ложью, которую он выстроил, чтобы иметь эти встречи.

Андрей был уверен в способностях товарища, помня его вклад в совместную подготовку курсовых работ во время учёбы в институте.

…на предмет того, что произошло за время его отсутствия, какие результаты и новые вводные имеют место.

Кстати, имя существительное «место» довольно плотно населяет книгу:

Финансовый директор сидел в дальнем углу просторного светлого офиса, где, кроме этого, располагалось ещё пять-шесть рабочих мест. Это было стратегически важное место…

Вот он увидел реально крутое, по своим представлениям, место.

В первый день работы Андрей чувствовал себя чужаком, сидящим на открытом, продуваемом всеми ветрами месте.

И ревностно охраняла своё место под солнцем.

Андрею никогда — ни до, ни много лет после — не удавалось организовать себе такое же удобное и чистое рабочее место.

…потом приезжал автобус, все вздыхали и занимали свои места.

Просто сел на своё рабочее место…

Такому долго надо готовить рабочее место…

Это было удобное для купания живописное место…

Делая большие и размеренные гребки, он плыл, не двигаясь с места.

…оставшееся место занимал пустырь, поросший сорной травой.

…что стояли на том месте.

…когда почти все заняли в автобусе свои места, случилось ещё одно происшествие.

…и увидел, что его место заняла Люда.

На следующее утро, когда почти все заняли в автобусе свои места…

Сисадмин Акмаль зашёл в автобус едва ли не последним и увидел, что его место заняла Люда. Вернее, все места не были жёстко ни за кем закреплены, но если мест хватало…

Она же заняла место Акмаля…

…поняв, что место занято…

…сел на место и притих!

Это лишь малая часть примеров; в тексте их много больше.

Другое излюбленное автором слово — имя прилагательное «разный» во множественном числе, а также его однокоренные варианты.

…добывать в разных отделах, и с разными людьми иметь дело.

…называл самые разные вещи.

…солдаты секса с женскими разнообразными лицами и голыми разнообразными фигурами.

На автобусе добиралась на работу разноликая компания…

…окрашивая полевые травы в разные цвета.

…облизывали девушки своими многочисленными и разнообразными ртами…

…перешучиваться через весь салон — о разном.

Всегда встречались разнообразные друзья семьи…

…разных лоскутных одеял?

…на разных подработках…

…будет более разнообразной и интересной…

…вращающимся разноцветным шаром…

…тонкие талии разномастных красавиц.

…немножко на разных волнах. По-разному думаем, о разном говорим.

…если мы из разного сделаны…

…на разномастных домах и зданиях…

Разные мамы тут были.

В нескольких разнокалиберных комнатах…

Девушек самого разного вида и возраста, одетых столь разнообразно…

Все они сидели за дешёвыми, разной высоты столами…

…разноликим шептанием.

…разные женственные короткие «ахи» в ответ…

Известно, что Тургенев считал русский язык: а) великим; б) могучим; в) правдивым; г) свободным. Много ли от этих четырёх пунктов осталось ныне? И не пора ли из тургеневского стихотворения в прозе сделать тест для ЕГЭ?

Владимир Солоухин в «Камешках на ладони» напоминал о необходимости шлифовки литературных произведений:

«Во Вьетнаме я был в гостях у одного художника. Он рассказывал мне о технике лаковой живописи, в частности о процессе шлифования картин. Сначала картину шлифуют крупными камнями, потом мелким зернистым камнем, потом угольной пылью, потом угольной золой, доходя, наконец, до самого нежного материала — до золы соломы.

Очевидно, до «золы соломы» нужно бы доходить и в шлифовании литературных произведений. Однако кто же до этого доходит? Дело чаще всего ограничивается камнями».

Не станем ругать Е. Топчиева чрезмерно — это автору не на пользу. Грех требовать от прозаика отшлифованного до абсолютной гладкости текста уже в первом романе. Будем надеяться, что в следующей книге шлифовщик дойдёт хотя бы до стадии угольной пыли.

V. Содержание и форма. Текст заявлен как «производственный роман». Да вот беда: основная часть нового производства, которое затевает фирма «Эй-Био», в книге осталась где-то в тени. Вместо собственно производства мы имеем «провалиться до первички», «дрилл даун» и прочие офисные «внедрения». Между тем фирма получает грант от американского Госдепа («Молотову каким-то непостижимым образом удалось получить грант от Госдепа на разработку нового препарата для лечения рассеянного склероза»), и за год должна продемонстрировать результат в виде препарата. Однако заявленное начало не приводит к концу: в «производственном» романе нет одного из главных составляющих сюжета — детально показанной производственной развязки.

VI. Краткость. Как известно, она сестра таланта. До стр. 79-й, до главы «Осень», текст очень рыхлый, скучный; автор увлёкся изображением третьестепенных офисных персонажей, число которых растёт с каждой страницей. А ведь иные из них не доберутся и до середины книги. Чехов учил, что главные герои — это он и она. Загромождать голову читателя ненужными героями смысла нет; следует выхватывать из людской толпы только тех, кто имеет отношение к сюжету. До стр. 79 можно смело сократить текст страниц на тридцать. Сюжету это только на пользу пойдёт.

И ещё: похоже, до стр. 79 автор приноравливался к письму, а далее приноровился. Именно с этого участка текста моё читательское внимание полностью включилось. Немножко разгладился и стиль.

VII. Главные герои и героини. Надо заметить, что ближе к концу романа я всё же проникся симпатией к Андрею (главному герою). Поначалу же мне казалось, что главный герой — не Андрей, а его член.

Главного героя, который «она», в тексте нет. Это ошибка романиста, ибо какой же роман, в заголовке которого присутствует «любовь», обходится без героини? «Автобус» вот обошёлся. Претендентки на «титул» героини (Алёна и Лена) были из окружения героя выброшены; «новенькая» же по имени Света показана лишь куцыми штришками. Прямо-таки горькая художественная несправедливость: ведь именно она — подлинная любовь Андрея. Лена обрисована куда живее и даже, я бы сказал, «психологичнее» Светы. Последняя же вовсе не раскрыта; это не персонаж, это только зародыш персонажа.

VIII. Стреляющие ружья. Увы, Евгений их только зарядил. А кто выстрелит? Критик?

Стать писателем за два часа?

Всего один урок. С вашим текстом. Вы и писатель. Больше никого. За 120 минут вы научитесь избавляться от типичных ошибок в сюжете, композиции и стиле. Закрепив полученные навыки, вы сможете обходиться без редактора.

Например, сцена с пропавшей сумкой и подписанными векселями фирмы. К чему она ведёт? Читатель ждёт остросюжетного хода, а ему подсовывают нашедшуюся сумку с целёхонькими бумагами.

«Вырубленный» главным героем персонаж Акмаль тоже ни на что не годен в сюжете. Его вскоре увольняют из фирмы, и его след теряется. Это лишний персонаж, и его единственная мелкая стычка с героем в автобусе ничего не решает и никуда не ведёт. Возможно, автор, создавая текст, руководствовался воспоминаниями, но надо-то руководствоваться сюжетным чутьём. Всё лишнее — вон. И даже подаренный значок с выцарапанной надписью «тигр» ни к чему. Он ничего не добавляет к характеристике героя.

Наконец, детство героя, раздавленная на газете смородина — куда ведут эти сцены (художественное исполненные очень неплохо, надо заметить), внезапно вклинившиеся в роман? Вырезать, безжалостно вырезать.

IX. В короткой третьей части романа (с. 264) повествование внезапно переходит от третьего лица к первому, к «я». Ничем не оправданный приём. Вероятно, автор хотел придать тексту большую достоверность и выжать из мозга читателя максимум доверия. Если так, следовало бы наречь главного героя не Андреем, а Евгением. Или вообще писать весь роман от первого лица.

X. Отдельно хочу сказать о матерках в тексте. Их как таковых нет, но диалоги обильно посечены точками рядом с буковками «х». Иные реплики и читать-то невозможно. Тут уж одно из двух: либо пиши матерки, если они тебе так нравятся, либо найди им литературную замену. Открытые матерки в кино и печати в России с недавних пор запрещены, но сплошные многоточия, перемежаемые «х» и «е», если и выход, то не творческий. Чехов и Толстой возмущались царской цензурой, но умели обходить её словом. Топчиев пока не умеет обходить цензуру Российской Федерации.

XI. Немножко о хорошем.

Тянулись, встав на цыпочки, приседали под столы, открывали шпингалет окна, ползали по драному линолеуму, расправляя провода. Каждая была в опасности: над головами на стенах висело чудовищное количество массивных полок, битком забитых папками; Андрей физически ощутил тяжесть, которую несут эти облупленные стены, почувствовал их хлипкость, услышал беззвучный стон несущих кронштейнов.

<…>

Вон сидит девушка, похожая на Эсмеральду из «Собора Парижской Богоматери». Она низкая, чёрная, со смоляными волосами и огромными чёрными глазами. Я вижу, как огни факела дрожат в её зрачках. Я слышу, как трещит его пламя и капает смола на ботинки. Пламя коптит своды; её брови нарисованы сажей, а губы кровью. Мы говорим с ней, мы танцуем. Она крутится на стульчике, поднятая к барной стойке, как ёлочная игрушка.

Два этих отрывка показывают, что автор «Автобуса» способен не только хорошо, ясно и художественно, написать, но и выработать собственную манеру письма. Автору нужно брать у самого себя лучшее и строить из него стиль. От худшего же — канцелярита, лексического однообразия («разные», «место»), лишних персонажей и ружей, которые не стреляют, — следует отучиться.

По содержанию и форме роман далеко не так плох, как может показаться из моего отзыва. Я въедливый и дотошный критик, я много лет редактирую и правлю чужие тексты — от журналистских до художественных, а посему знаю: читатель не станет придираться к тексту так, как «придираюсь» к нему я (кавычки поставил не случайно). У меня огромный опыт работы с чужими текстами; у других такого опыта нет.

Продравшись через несколько кусков текста, напрасно затягивающих повествование, читатель, пожалуй, получит удовольствие от содержания романа. «Фарма» — настоящий реализм (без всяких вздорных и фальшивых приставок «нео», выдуманных литдилетантами), что в наше время редкость. Реализм найдёт себе публику, и я рад, что Евгений Топчиев идёт дорогой правды, а не ложным путём «постмодернизма» и подобной ему чепухи.

Ну, а героиня Света, которой мне показалось мало… Её Женя оставил нам на потом. Я знаю, он пишет продолжение.

Пожелаем ему удачи!

© Олег Чувакин, 22 ноября 2015

Полюбилось? Поделитесь с друзьями!

Вы прочли: «Любовь из автобуса»

Теперь послушайте, что говорят люди. Скажите и своё слово, коли желаете. Чем больше в мире точных слов, тем счастливее наше настоящее. То самое, в котором каждый миг рождается будущее.

Не видите формы комментариев? Значит, на этой странице Олег отключил форму.

6 отзывов

  1. Олег, очень интересный отзыв. Всё по делу. Спасибо за профессионально проделанную, скурпулёзную работу! Ваши оценки и замечания представляют для меня действительную ценность. Добавлю, что книга находится в свободной продаже в основных интернет-магазинах, а также в некоторых книжных: «Библио-глобус», «Московский дом книги», питерский «Буквоед»… А технология print-on-demand — лишь опция, не сильно нужная)

  2. (y) критику читать не менее интересно, чем сам роман, я совсем не литератор, но многое, из того что вы написали, интуитивно чувствовала, типа все понимаю, но сказать не могу :)

    1. «…сказать не могу». Это нормально. Иначе мы все были бы литераторами и критиками. А это никуда не годится. Пусть мир остаётся разнообразным (одно из любимых определений Евгения).

  3. Как я люблю вашу критику! Вы в этом — лучший. Оторваться невозможно.

Добавить комментарий для Oleg Chuvakin Отменить ответ

Ваш email не публикуется. Желаете аватарку — разместите своё личико на Gravatar. Оно тотчас проявится здесь!

Отзывы премодерируются. Символом * помечены обязательные поля. Заполняя форму, вы соглашаетесь с тем, что владелец сайта узнает и сможет хранить ваши персональные данные: имя и электронный адрес, которые вы введёте, а также IP. Не согласны с политикой конфиденциальности «Счастья слова»? Не пишите сюда.

Чувакин Олег Анатольевич — автор рассказов, сказок, повестей, романов, эссе. Публиковался в журналах и альманахах: «Юность», «Литературная учёба», «Врата Сибири», «Полдень. XXI век» и других.

Номинант международного конкурса В. Крапивина (2006, Тюмень, диплом за книгу рассказов «Вторая премия»).

Лауреат конкурса «Литературная критика» (2009, Москва, первое место за статью «Талантам надо помогать»).

Победитель конкурса «Такая разная любовь» (2011, «Самиздат», первое место за рассказ «Чёрные снежинки, лиловые волосы»).

Лонг-листер конкурса «Книгуру» (2011, Москва, детская повесть «Котёнок с сиреневыми глазами»).

Призёр VII конкурса имени Короленко (2019, Санкт-Петербург, рассказ «Красный тоннель»).

Организатор литературных конкурсов на сайтах «Счастье слова» и «Люди и жизнь».

По его эссе «Выбора нет» выпускники российских школ пишут сочинения о счастье.

Олег Чувакин рекомендует начинающим писателям

Вы пишете романы и рассказы, но выходит незнамо что. Показываете друзьям — они хвалят, но вы понимаете: вам лгут.

Как распознать в себе писателя? Как понять, стоит ли мучить себя за письменным столом? Почему одни авторы творят жизнь, а другие словно полено строгают?

Вопрос этот формулируют по-разному, но суть его неизменна.

У Олега Чувакина есть ответ. Прочтите его книгу. Она бесплатна. Не надо подписываться на какие-то каналы, группы и курсы. Ничего не надо — только прочитать.

Сборник эссе «Мотив для писателя» Олег создавал три года. Двадцать эссе сами собою сложились в книгу, посвящённую единственной теме. Теме писательского пути. Пути своего — и чужого.

Коснитесь обложки.

— Олег, тут так много всего! Скажите коротко: что самое главное?

— Самое главное на главной странице.

Как стать писателем?
Как обойтись без редакторов и курсов?
Author picture

Возьмите у меня всего один урок. Я изучу ваш текст и выдам вам список типичных ошибок в стиле, композиции, сюжете. Вы одолеете их все при мне.

Станьте самому себе редактором!