Для одного из них встреча в парке оказалась неожиданной. Из-за внешнего сходства двоих можно было принять за внука и деда. Однако мальчик и взрослый не были ни тем, ни другим, а представляли одно лицо: человека из прошлого и человека из будущего.
Мальчик-скрипач возвращался из музыкальной школы домой, в обыкновенную двухкомнатную квартиру, думая то о родителях, музыкантах симфонического оркестра (мама — виолончель, папа — контрабас), то о фантастически длинных и гибких пальцах и непостижимо страшной виртуозности Паганини, о которых рассказывал сегодня учитель. После этого рассказа касаться грифа и водить смычком по струнам Мише казалось кощунством. Как смеет он фальшивить, ускорять темп, сбиваться или исполнять каденцию без фантазии, по бумажным нотам?
Папа и мама будут недовольны, если он заявит им о своём решении бросить музыкальную школу. Чтобы стать музыкантом, нужно много заниматься, нужны самодисциплина и годы упорного труда — и что-то ещё они скажут, вернее, скажет папа, а мама будет кивать, потому что слова у них одинаковые. Но ведь у него всего лишь относительный абсолютный слух, а пальцы короче пальцев Паганини, наверное, сантиметров на пять! Легко папе рассуждать: спрятался со своим контрабасом позади оркестра!
Коснитесь карандашика: он живой! Олег Чувакин выправит, обработает, допишет ваши рассказы, сказки, повести, романы; робкие наброски превратит в совершенный текст. 29 лет практики (с 1994). Олег разберёт ваши ошибки и недочёты, даст полезные советы и научит им следовать. Поднять слабый черновик до подлинно литературного уровня? Будет сделано!
На думке о контрабасе его и окликнул со скамейки седой дяденька. Окликнул негромко, точно старался не напугать.
Миша удивился. Нет, не тому, что его окликнули — взрослые то и дело окликают мальчиков, — а тому, что голос старого человека походил на его, Мишин, голос. Только пониже немножко да с надломом, с треском и хрипотцой.
— Здравствуй, Миша, — сказал старик и хлопнул ладонью по доскам скамейки. — Присядь на минутку. Времени у меня мало. Полчаса, четверть часа, может, и того меньше. Я чувствую себя зыбким, прозрачным и холодным, как мороженое. И вот-вот разлечусь на куски.
Миша улыбнулся. Сел. Положил рядом футляр со скрипкой и мешок со сменной обувью. Дедуля, конечно, шутит. Не такой он старый, чтобы распадаться на куски. Кстати, откуда шутник знает его имя?
— Посмотри на меня, вглядись, — предложил дедушка. — Ты ведь мальчик внимательный, я это точно знаю.
И Миша удивился во второй раз. Дед на скамейке был его копией! Пусть старой, изношенной, изрезанной морщинами, но копией!
Возле него сидел беловолосый, очень худой, с побелевшими губами, с водянистыми глазами и дрожавшей правой рукой человек. Неужели Миша сделается таким в старости? Когда станет старее своих родителей?
— Я не твой дальний родственник и не кто-то, похожий на тебя, — сказала копия. — И мы никогда не встречались. И всё же ты знаешь меня в тысячу раз лучше, чем кто-либо. Я — это ты, Миша. Только тебе тринадцать, а мне пятьдесят девять. Я уже прошёл жизнь, а ты стоишь у своей главной дороги. Находишься на развилке. На распутье. Я прав?
— Наверное, правы, — осторожно ответил Миша и коснулся пальцами скрипичного футляра.
— Я б рассказал тебе побольше, будь у меня время. Время — самая текучая субстанция на свете. И не говори, что оно нематериально. Оно вполне осязаемо. Я ощущаю его внутри себя. Я сам — время.
— Где же ваша машина времени?
— Мишины времени нет, мой юный предок. Зато есть машина счастья.
Старик улыбнулся. Улыбнулся такою же большеротою, в пол-лица улыбкою, какою улыбался сам Миша: не раз подмечал в зеркале.
— Выслушай меня и постарайся слишком часто не перебивать. У меня одна цель: твоё счастье. И моё! Наше общее счастье. В жизни нет ничего главнее счастья. Или ты считаешь иначе?.. Ладно, не отвечай. С годами я стал чересчур болтливым… Так вот, всё дело в ней. — Рукав плаща выпрямился и повис, обнажив тонкую суховатую руку, поросшую белыми волосками, и вытянутый указательный палец. — В скрипке! Я, то есть ты… Мы с тобой двинулись прямым, проторённым путём. А надо было свернуть! Проторённые пути суть пути чужие. Пальцы коротковаты и слух чуток подкачал — не о том ли ты думал сегодня? Не отвечай, знаю и так. Я — это ты, — повторил он.
Старик сипло вздохнул и кашлянул.
— Первый рассказ я написал полтора года назад. Рассказ, не музыкальную пьесу! То была несомненная литературная удача. За нею явились и другие. Мои пальцы, вот эти самые пальцы, играли — и играют! — в прозе чистенько: ни капельки фальши. У нас с тобою, Миша, есть слух! Но слышим мы не ноты, аккорды и тональности, а слова, строчки и главы! Мои две книжки, Миша, издатели и читатели вырывают друг у друга, чуть ли не дерутся!
— Ваша главная тема? — вежливо спросил мальчик, которому подумалось: надо же что-то сказать.
— Счастье! Конечно же, счастье! Я пишу рассказы о счастье. Я уже говорил тебе: счастье — оно и есть главное, основное. О чём бы я ни писал, я неизменно возвращаюсь к счастью. Потому, собственно, читатели и желают читать мои рассказы. Счастье — то самое, чего хочется каждому. Тебе попадались люди, стремящиеся к горю?
— Кажется, не попадались.
— Всего две книжки! — Миша-старый прикрыл рот ладонью: вырвавшееся у него восклицание прозвучало слишком громко. Впрочем, прохожих поблизости не было. — А мог бы иметь и двадцать, и тридцать! Чехов прожил всего сорок четыре года, а сколько оставил томов! А я? Я же не успею! Написать нужно так много, а времени осталось так мало!
— Времени?
— Ну да, — ответил человек из будущего. — Я ведь старый, помни об этом. Я говорю: помни, я не прошу понимать.
— Простите.
— Так вот, Миша, я много, много задумал… Много написать! Планы роились в моей голове, как светлячки летней ночью! Герои, сюжеты, названия появлялись сами собой. Я записывал фрагмент за фрагментом, диалог за диалогом, боясь потерять единственно верные, точные слова. Я набрасывал в общих чертах завязку, кульминацию и развязку. Я боялся упустить что-то главное, потерять удачную идею, позабыть счастливый сюжет. Скрипка, оркестр, репетиции давно превратились в постылую работу, в часы, которые гонишь прочь… Почти целая жизнь потребовалась мне на то, чтобы понять: моё счастье лежит в другой стороне… Так бывает, мой юный друг, бывает!.. И всё же я нашёл нужное, главное, счастливое, а многие вовсе не находят… Я писал ночью на клочках бумаги, утром на нотах в оркестре, днём в кухне на салфетках, вечером, добравшись наконец до письменного стола, набирал на компьютере…
— Вы сказали: на компьютере?
— Когда проживёшь с моё, когда своим, естественным ходом доберёшься до будущего, чудесам техники удивляться перестанешь. В следующем веке компьютеры и клавиатуры станут столь же обыкновенными, как тетради и ручки. Даже телефоны превратятся в компьютеры.
Глаза мальчика выдавали недоверие напополам с восторгом. Он-взрослый знал: восторг перевесит.
Коснитесь рожицы: она живая! Научитесь править свои рассказы у редактора. Обучение только на ваших текстах. Никаких теоретических лекций и курсов. Чистая практика. Уроки правки с пояснениями, указаниями и образцами. Олег Чувакин подскажет, как развить ваши задумки. Он зарядит сюжетные ружья, а вы пальнёте!
— Так вот, я придумывал, записывал, делал заметки, создавал черновики, а в один прекрасный день собрал свои бумажки, включил компьютер и кое-что подсчитал. Результат меня ошеломил! Мне потребовалось бы не меньше двадцати лет, чтобы написать и отшлифовать задуманные рассказы и повести! Целое собрание сочинений, мой юный друг!
Он-взрослый помолчал.
— Когда тебе тринадцать, кажется, что жизнь будет продолжаться вечно. И вся она впереди. Позади только обиды и огорчения.
— Мне тринадцать с половиной.
— Ах да! В твоём возрасте полгода — это как в моём пять лет. Так вот, в пятьдесят девять жизнь, как ни крути, уже позади. Жизнь — она как жевательная резинка. Сначала она тягучая, вкусная и освежающая, а затем становится пресной и рассыпается на крошки. Остаётся выплюнуть. Однако грустить тут нечего, молодой человек! Важно иное: пораньше нащупать смысл жизни, собственный смысл жизни, открыть его и ему следовать. Только он, смысл жизни, даёт излучение счастья. Это настоящее волшебство, мой дорогой предок! Смысл жизни излучает счастье. Быть посредственным музыкантом — или быть писателем? Выбора нет, поверь мне! Или ты губишь жизнь, отрекаешься от её смысла, или идёшь своею дорогою и побеждаешь! И тебе светит счастливая звезда! Ну какой тут выбор? Я не уверен, что ты понимаешь, я ведь думал над этим не один год. Время, время… Я чувствую, как его не хватает, как оно ускользает… Но я успею — это я тоже чувствую. В конце концов, это зависит от тебя… — Он недоговорил.
Мальчик кивнул. В глазах его стояли слёзы, и он стеснялся их смахнуть.
— К счастью, — сказал старик, — наше с тобой будущее состоит не из одних компьютеров. Я прочитал четырнадцать тысяч книг, и после этого…
— Так много? Правда?
И опять — недоверие пополам с восхищением. И бриллиантовый блеск в юных синих глазах.
— Правда. Именно столько, ни капли не сомневаюсь, прочтёшь и ты. Вечер без книги? Хуже не бывает! Так вот, за четырнадцатью тысячами книг в человеке открывается то, что прежде глубоко пряталось. Выражается оно по-разному. Иные люди творят предметы, скажем, еду, из воздуха. Иные перемещаются в космосе без кораблей и скафандров…
— А вы — вы путешествуете во времени!
— О да, мой сообразительный предок! — ответил пришелец из далёких лет.
«Да ведь я читаю с пяти лет. Я всегда любил читать, — думал мальчик, и мысль эта билась горячо в голове, приливала кровью к щекам. — Музыка — это потому, что папа, потому, что мама… Но книги, книги!..»
— Ты не подведёшь. Я знаю. Ты напишешь то, что я написать не успею. Я вот что скажу: нынче самый счастливый день в моей жизни. Самый счастливый момент — вот он, из настоящего убегает ручейком в прошлое и растекается широкою рекою по будущему… Праздник. Праздник посреди горя, рай посреди ада, — добавил старик еле слышно, но мальчик разобрал. Пришелец посмотрел на небо, на плывущие хмурыми колбасами сероватые облака, а потом грустно улыбнулся. — Спасибо тебе.
— Спасибо тебе… — повторил мальчик. — Но вы — это я! — И он задал вопрос, вертевшийся на языке: — Получается, вы столько лет были несчастны?
— Разумеется! Будь я счастливым человеком, ты бы никогда меня не увидел. Я бы не пришёл к тебе. Счастливые люди живут беззаботно. Поделиться судьбою тянет горемык. Я вижу, ты уже всё решил. Быть тебе счастливым!
— Быть… — прошептал мальчик. — Но…
Рука старика протянулась к Мише, он будто хотел погладить скрипача по голове, но вдруг задрожала, затряслась, а плащ съёжился и облепил руки и худое тело, как бы расплавился, потёк, а затем застыл, потрескался и осыпался.
И пришельца из будущего не стало. Он исчез, разлетелся пылью, прахом осенним, частичками, атомами. Что-то прошуршало по тротуару, будто ветер закрутил засохшие листья, обняло ноги мальчика волною воздушною, и ушло в даль далёкую, неизвестную, неисповедимую, даль манящую.
Он-взрослый исчез, чтобы преобразиться, чтобы воплотиться в новом, счастливом обличье. Чтобы пропитаться счастьем — от пяток до макушки. Чтобы не ждать чего-то от неба, а брать это прямо от жизни.
Миша и вправду всё решил. Решение он принял в тот самый миг, когда он-взрослый сказал о счастливом дне. В тот момент, который пришелец назвал счастливым. Слово это писатель произносил очень часто: счастье, счастливый. Главное слово в жизни. Главное для тех, кто ищет. Тем, кто счастье нашёл, слова и объяснения не требуются. Они просто счастливы, и всё. Они об этом и не знают, пожалуй.
Пересекая парк, Миша думал, что самое ужасное — это ошибиться насчёт жизни. Ошибиться со смыслом. Пойти по чужой дороге. Сделать выбор там, где выбора нет.
Как же это страшно — выбрать чужую жизнь! Обокрасть и самого себя, и того, чьё место ты занял!
Миша свернул с аллеи, продравшись через акации.
Этой осенью и потом зимой, несмотря на холод и снег, он часто приходил в парк. И что-то нервно записывал огрызком карандаша в блокнот, который неуклюже держал то в перчатках, то в голых замёрзших пальцах.
Мише Н. не исполнится и восемнадцати, когда в молодёжном журнале напечатают его первый рассказ под названьем «Быть тебе счастливым».
Получив в редакции авторский экземпляр, молодой прозаик отправится в парк, откроет нужные страницы и покажет их небу. И в день тот грянет весна.
© Олег Чувакин, 16-20 февраля 2018
Франц Шуберт. Аве Мария. Исп.: Stjepan Hauser и Choir Zvjezdice. Lisinski Concert Hall, Загреб. Октябрь 2017 г.
Чувакин Олег Анатольевич — автор рассказов, сказок, повестей, романов, эссе. Публиковался в журналах и альманахах: «Юность», «Литературная учёба», «Врата Сибири», «Полдень. XXI век» и других.
Номинант международного конкурса В. П. Крапивина (2006, Тюмень, диплом за книгу рассказов «Вторая премия»).
Лауреат конкурса «Литературная критика» (2009, Москва, первое место за статью «Талантам надо помогать»).
Победитель конкурса «Такая разная любовь» (2011, «Самиздат», первое место за рассказ «Чёрные снежинки, лиловые волосы»).
Лонг-листер конкурса «Книгуру» (2011, Москва, детская повесть «Котёнок с сиреневыми глазами»).
Призёр VII конкурса имени Короленко (2019, Санкт-Петербург, рассказ «Красный тоннель»).
По его эссе «Выбора нет» выпускники российских школ пишут сочинения о счастье.
Олег Чувакин. Прозаик. Редактор. Литературный обработчик. Вдохновитель
Садишься за письменный стол с намерением сочинять? Намерение похвальное! Писать книги — верная дорога к богатству и славе.
Не можешь заставить себя писать каждый день? Литературная совесть ест тебя поедом? Не огорчайся! Знай: есть пять способов решить мучительный вопрос.
Творческий метод писателя. От Чехова до Вудхауза, от Сименона до Саймака. Расскажите и вы о своём подходе!
Экономика рассказа. Как продать рассказ и кому? Сколько за это заплатят? Выгодно ли производить литературу?
Как узнать, имеет ли человек писательский талант? Есть ли точный ответ на этот вопрос? Да, есть.
Писать книги. Легко ли это? Сел за стол, открыл ноутбук, набарабанил сколько-то тысяч знаков — рассказ готов, опубликовать его! Так можно? Нет. Но все думают, что можно.
Как создать увлекательный сюжет? Как вывести в книге героя, которого непременно полюбит публика? Как написать захватывающую историю и искупаться в лучах славы?
Единственная причина, по которой тебе следует написать роман, — необходимость сказать что-то людям. Ты должен это сказать. Ты садишься за стол и пишешь.
Как становятся писателями? Никак. Ими рождаются. У вас нет ни слуха, ни гибкости пальцев? Оставьте в покое скрипку. Нет тяги к литературе и отсутствует «ген грамотности»? Сожгите свою писанину.
Полезные советы начинающим писателям. Как приучить себя к систематическому литературному труду и добиться красоты слога. Как перестать мучиться и начать творить.
Научиться писать свои истории несложно. Усаживаетесь в кресло, заносите пальчики над клавиатурой… Уже слышали такие советы? Над вами подшутили! Есть правила, без которых историю не написать.
Неверно заданный темп повествования приведёт к ямам в композиции, ломаному ритму и в итоге к полному авторскому провалу. Литературное произведение не состоится.
Замечательный рассказ! Благодарю Вас, Олег! Вдохновляете=)
Спасибо, Виктория! Я открыл на сайте счастливую рубрику: https://olegchuvakin.ru/category/prose/shortstory/goodshort. Рубрику рассказов с хорошим концом. Там уже много рассказов. И все новые. Их главная тема — счастье.
Спасибо, Олег! Я уже видела и многое читала — мне очень нравятся Ваши рассказы, Ваш стиль! Желаю Вам также счастья!!=)
Олег, я присоединяюсь. Чем больше вас читаю, тем счастливее делаюсь. Велика все-таки сила слова! Счастья вам!
Благодарю вас, Оксана! И вам много-много счастья!
Действительно замечательно счастливый рассказ.
Не каждому удается именно стать счастливым, большинство ждет, что оно просто свалится им на голову само или просто постучит в дверь.
Спасибо, Олег!
Но рассказ и о себе, верно?
Благодарю вас, Марина! Да, немножко и о себе. Желаю вам счастья!
В выходные закончу ещё один рассказ для счастливой рубрики. «Юбилейный», десятый по счёту. Опубликую не позднее понедельника. Ждите, счастливые!
Дописываю десятый счастливый рассказ, чем очень доволен. И это несмотря на то, что ночью отказал газовый котёл, а за окошками было почти минус тридцать. Сейчас, к счастью, котёл налажен. Можно снова писать рассказы!
Отвечаю сам себе. Рассказ поспеет к следующим выходным. Уже мартовским. Это будет хороший рассказ!
Случайно попала на сайт. И зачиталася! Счастье! Счастье!! Ах, если б так просто было счастье взять! Эх! Я тоже бы помчалась к себе да сказала пару ласковых! Кабы знать, где упасть, там бы соломки подкласть! А рассказ чудесный, волшебный, такая сказка о прошлом и будущем! И о призвании! Спасибо! :) :)
Пожалуйста. Не останавливайтесь, читайте дальше. Я люблю постоянных читателей. Рассказов о счастье я написал немало. Счастье — моя главная тема.
Что до прошлого и будущего, то ведь о машине времени люди неспроста мечтают. Не из-за приключений и не из-за любви к истории. Жизнь бы личную поправить и счастье бы, как вы говорите, взять. Взять там, где упустили.
Какая оригинальная идея — повстречаться с самим собой из далекого будущего. Ведь обычно мы думаем, вспоминаем и грустим о том себе, что был 5, 10, а может 25 лет назад…
Такой вот сильный посыл увиделся мне в рассказе «Быть тебе счастливым»: задать себе вопрос, а будет ли доволен мною тот мой будущий образ? А не будет ли он жалеть о моем выборе? Захотелось подтянуться, прихорошиться и немедля сделать что-нибудь хорошее, чтобы «показать небу».
И в весенний погожий денек, читая ваши замечательные строки, на душе делается очень тепло, и наступающая весна радует уже по-настоящему!
Спасибо!
О дорогая Светлана! О внимательная читательница! Бородатый сибиряк благодарит вас. И пусть грянет весна! Даже в моих краях, где пока минус семнадцать.
Светлое, лёгкое произведение, оставляющее весеннее послевкусие. Будто свежий ветер шепчет: «А ты идёшь по своему пути? О чём ты мечтал? Вспомни себя, юного, вспомни! Ты такой и есть, но забыл об этом…»
У меня в жизни недавно наступил момент, когда я поняла: нужно что-то менять. Скоро из декретного отпуска выходить на работу, а я так отвыкла, и поняла, что это — давно не моё. Я очень любила свою работу, но многое изменилось с тех пор. Думаю, сколько же мне стукнуло, вот, в конце марта, и что же, всё, я исчерпала себя и свои силы в том, чем занималась по профессии (это утверждение))) . Пора что-то менять. И вообще поняла, что во многих, да в большинстве людей, есть какая-то неуверенность, всё кажется, будто что-то умеют и достигают потом каких-то своих высот, да и просто решаются на перемены в жизни какие-то другие люди, не мы. Даже не попробовав делать то, что нравится, многие стараются не сворачивать с проторенной тропы. Чем старше, тем сложнее что-то менять. Это вроде стабильность, но нужна ли она такая?.. Кстати, не может ли быть, что мальчик не стал бы так талантливо писать, если бы не занимался ранее по настоянию семьи искусством, в данном случае музыкой?) Возможно, все было в свое время, один этап за другим?)